Маргаритки на ветру

Почему-то ее слащавый голос действовал на Ребекку как скрип железа по стеклу. Ей ужасно хотелось сбить с хорошенького веснушчатого лица Нэл эту самодовольную улыбку, но тем самым она подаст Билли дурной пример, а его отец, чего доброго, еще арестует ее за драку. Поэтому она сдержалась и ответила гостье холодным взглядом.

– Не совсем, я только предложила им заняться ужином, так что…

– О, вы очень милы, хотя теперь, когда я здесь, в этом нет необходимости, я с удовольствием приготовлю ужин. Билли, хочешь жареного цыпленка с клецками? Ты еще не успеешь произнести по буквам «Миссисипи», а я уже приготовлю целую гору клецок.

Тот враждебно уставился на нее.

– Я хочу, чтобы ужин приготовила мисс Ролингс, – буркнул он. – Она первая пришла.

Ребекка готова была расцеловать мальчика. Лицо Вольфа оставалось до странности непроницаемым. Он бесстрастно сделал замечание сыну:

– Билли, это невежливо.

Нэл рассмеялась и наклонилась к мальчику:

– О, не имеет значения! Билли, ты не понял, мисс Ролингс пытается быть любезной, однако ей не приходилось готовить еду для двух голодных мужчин. А я знаю, что нужно мужчинам, которые много работают и много едят, ведь у меня три старших брата.

– Полагаю, я как-нибудь справлюсь, – небрежно ответила Ребекка. – Когда мне было одиннадцать лет, я готовила еду для целой банды голодных, как волки, разбойников. – Она улыбнулась, слегка повернув голову, незаметно подмигнула Билли и протянула руку за корзиной, которую все еще держала Нэл: – Позвольте, я отнесу это в кухню, мне пора готовить ужин. Вольф, займите пока мисс Уэстерли, я вас позову, когда все будет готово.

Через некоторое время Билли выглянул из кухни в гостиную и шепотом сообщил Ребекке:

– Она уходит! Папа провожает ее на улицу!

– Неприлично подсматривать за людьми! – строго заметила Ребекка, проверяя запасы продуктов в кладовке. Тем не менее ей было приятно слышать, что Нэл выпроваживают.

– Папа пошел наверх, – доложил мальчик.

– Хорошо. – Ребекка поставила на разделочный стол мешок с мукой. – Вот что, Билли, садись за уроки, а я приготовлю вам с папой что-нибудь вкусненькое. Твоя бабушка, вероятно, будет еще некоторое время спать, и твой папа, я уверена, рассчитывает, что ты займешься своими обязанностями. Ему теперь не обойтись без твоей помощи, ты должен вести себя как сильный молодой человек.

За окном залаял Сэм, и мальчик покосился на дверь. Ему явно не терпелось узнать, в чем дело.

– Посмотри, что это Сэм расшумелся, да не забудь про уроки, – напутствовала Ребекка, с улыбкой провожая Билли взглядом.

Детям нужно играть, думала она, повязывая накрахмаленный фартук Кетлин. Им не годится переживать о вещах, изменить которые не в их власти. Ей было горько видеть, как испуган и грустен Билли, пусть хотя бы на некоторое время забудет о болезни Кетлин. Но как быть с Вольфом?

Ребекка чувствовала, что ее раздражает собственная беспомощность. Вольф Бодин принадлежал к числу мужчин, которые привыкли действовать, не переживать из-за проблем, а решать их. Правда, в сложившихся обстоятельствах он мог только молиться, надеяться и ждать. Смириться с этим нелегко, но он справится. В нем есть особая стойкость, которая помогала ему справиться почти со всем в этой жизни, даже со смертью.

Смерть. Ребекка закрыла глаза и стала молиться, чтобы смерть обошла этот дом, чтобы Кетлин хватило сил выздороветь. Однако в глубине души уже поселился страх, и на сердце лежала свинцовая тяжесть, когда она резала мясо и овощи, а потом ставила их тушиться на медленном огне. Рецепт оказался довольно простым, и, к ее радости, блюдо очень понравилось Вольфу и Билли. Кроме тушеного мяса с овощами, Ребекка поджарила цыпленка, испекла печенье из кукурузной муки, даже подала на стол пирог Нэл Уэстерли. Старший Бодин съел два куска, но Билли вместо пирога налег на печенье.

Было непривычно сидеть в уютной кухне Кетлин без хозяйки. Едва они закончили ужин, пришел док Уилсон, во второй раз за день. Ребекка уже вымыла посуду, и Билли вытирал тарелки, когда Вольф с доктором спустились вниз. По их мрачным лицам она догадалась, что перспективы неутешительны. Уилсон понуро направился к выходу.

– Как вы думаете, можно покормить Кетлин супом? – спросила его Ребекка.

– Попробуйте, только не уверен, что у нее хватит на это сил. – Взгляд дока Уилсона остановился на встревоженном лице Билли, и он принужденно улыбнулся. – Ого, молодой человек, как ты вырос! Пожалуй, скоро догонишь папу.

Вот и все. Ни слова ободрения или надежды. Глотая слезы, Ребекка поспешила в кухню, чтобы налить Кетлин тарелку супа. Больная таяла на глазах, казалось, она стала еще меньше даже по сравнению с полуднем. Несмотря на холодные компрессы, жар не спадал, лицо и шея Кетлин блестели от пота.

Она съела пару ложек супа и откинулась на подушки. Оставив попытки уговорить ее проглотить еще хотя бы ложку, Ребекка начала обтирать ее мокрым полотенцем. За окном все еще падал снег и окончательно стемнело, когда Кетлин с трудом приоткрыла глаза и слабо проговорила:

– Кто здесь? Билли? Вольф?