Маргелов

Из рассказа полковника А. В. Кукушкина: «Обучение корпуса шло полным ходом. Отступление от программы или срыв ее карались беспощадно. Комкор требовал полной отдачи от штаба. К этому обязывала и обстановка. В Корее шла война, широко применялся напалм и даже смертоносные бактерии. Личному составу корпуса сделали вакцинацию от чумы и холеры. Василий Филиппович постоянно был в войсках, мы, офицеры штаба, сопровождали его на всех учениях и во время проверочных поездок. Это была хорошая школа для нас, операторов. Мы уже знали, что обобщенные результаты проведенной работы комкор может затребовать в любой момент. Он всегда требовал конкретных ответов — с примерами, с фамилиями офицеров и солдат, с выводами.

Как-то весной по тревоге был поднят 116-й гвардейский воздушно-десантный полк. За ночь полк совершил двадцатикилометровый марш-бросок и утром возвратился к месту дислокации. Я, как направленец этой дивизии, прошел с полком весь маршрут и вроде бы хорошо знал промахи и успехи в его действиях. На совещании офицеров управления корпуса Василий Филиппович приказал мне сообщить о действиях полка. Я по порядку доложил обо всем. И вдруг комкор задает мне вопрос:

— Сколько в полку было отставших на марше? И сколько из них с потертостью ног?

Я ответил, что отставших было человек тридцать-сорок, потертостей много, а сколько точно — не знаю.

— Вот так — “приблизительно” — и работают наши офицеры! — с возмущением заметил комкор и вдруг назвал точные цифры.

Я готов был провалиться от стыда и позора».

Глава девятая НОВОЕ НАЗНАЧЕНИЕ

Скоро сказка сказывается…

К назначению на высокую должность командующего Воздушно-десантными войсками Василий Филиппович Маргелов шел долгие годы, через финские снега и ленинградские болота, по льду реки Мышковой и по венгерской степи, через дальневосточные просторы.

Наступил август 1953 года.

Постановлением Совета министров от 3 августа 1953 года генерал-майору В. Ф. Маргелову было присвоено очередное воинское звание — генерал-лейтенант. На следующий день вышел соответствующий приказ министра обороны СССР. Затем последовал вызов в Москву.

В Минобороны и в войсках шли перестановки. После смерти Сталина на какое-то время всё в стране пришло в движение.

В назначенный день и час генерал прибыл на комиссию. Ему предложили должность коменданта Москвы. Председатель комиссии обратился к нему:

— Товарищ Маргелов, как вы на это смотрите?

Немного подумав, генерал сказал:

— Спасибо за доверие. Единственное, чего я опасаюсь, как бы не вышло международного скандала.

— Как это?

— Да, понимаете, ведь придется и с иностранцами встречаться, какие-то вопросы с ними решать. А я, знаете ли, человек крутой, если что не по мне, так всё открытым текстом и выскажу. Да еще в соответствующих выражениях.

— В каких это еще «соответствующих выражениях»?

— Которые, как правило, называются непечатными.

Комиссия, мягко говоря, была озадачена таким поворотом разговора с командиром воздушно-десантного корпуса. Обычно предложение о переводе из богом забытых гарнизонов в Москву воспринималось как манна небесная, с благодарностью, а тут… Маргелова попросили подождать за дверью. Александр Маргелов в книге об отце пишет: «Наконец комиссия пришла к единому мнению — такой человек на это место не подходит: всех перепугает. Комкор, узнав об этом решении, вздохнул с облегчением: “Я и сам не хотел этого назначения. Не хочу быть милиционером”. В последней фразе — ключ к той загадке, почему Маргелов не согласился на столь “хлебную” должность».

Комендант Москвы — лицо, приближенное не только к Минобороны, но и к правительству, и к высшим партийным кругам. Двенадцать лет на этом посту преданно и добросовестно служил генерал К. Р. Синилов[43]. Он был назначен в самые трудные дни Московской обороны — в октябре 1941 года, когда столицу потрясла паника перед наступающими немецкими войсками. Два ярких парада — в ноябре сорок первого и в июне сорок пятого — организовывал со своими помощниками он. Но наступила другая эпоха. Старых чекистов начали менять на молодых армейских генералов и офицеров. В сентябре 1953 года генерала К. Р. Си-нилова вызвали в отдел кадров Минобороны и вручили предписание — в распоряжение командующего войсками Сибирского военного округа. Но и там отставному коменданту Москвы должности не нашлось, и не без труда Кузьма Романович устроился в Красноярске старшим преподавателем военной кафедры в лесотехническом институте.