Мари Галант. Книга 1

Пленвиль не сводил с него глаз. Он был разочарован встречей. Мерри Рулз, казалось, не только не собирается отделаться от Байярделя, но и совершенно беззащитен перед Мари.

Колонист заметил:

– И вы потерпите, чтобы эта женщина стала губернаторшей?

– А вы знаете, как ей помешать?

Пленвиль широким жестом откинул густую шевелюру назад и холодно молвил:

– Может быть.

– В таком случае, милейший, я вас слушаю, – улыбнулся Мерри Рулз, – и если у вас есть хоть самое пустяковое предложение, выскажите его. Обещаю, оно не останется без внимания.

Колонист напустил на себя важный и немного обиженный вид.

– Вы говорите, – начал он, – что генеральша питает к Байярделю слабость. А тот связан с Лефором, это точно, – иначе не стал бы его так горячо защищать… Лефор – морской пират. Если мы твердо потребуем от Совета, чтобы новый губернатор принял немедленные и решительные меры против флибустьеров и дикарей, мы выразим волю всего населения острова…

– Отлично. Продолжайте.

– Похоже, атаковать, сражаться с флибустьерами не входит в программу госпожи Дюпарке, ведь она, кажется, собирается, напротив, их защищать. Значит, в этом вопросе мы ее переиграем: мы требуем немедленных действий, а она их отвергает… Генеральше останется одно: убраться вон и штопать чулки своим негодным детям!

Мерри Рулз сухо кашлянул, глотнул сюренского вина и холодно промолвил:

– Я с вами не согласен.

– Не согласны? Почему? – удивился Пленвиль.

– Ваше рассуждение ошибочно.

– В чем же моя ошибка, хотел бы я знать, черт побери!

– Вы не учли присутствия Мобре, только и всего.

– К черту Мобре! Его надо посадить под замок, а потом вздернуть; и слушать больше не желаю об этом шотландском негодяе!

Мерри Рулз с сочувствием следил за разгорячившимся собеседником.

– Вы забываете, – проговорил он наконец, – что шевалье Режиналь де Мобре – известный дипломат. Он друг герцога Букингемского, королевы Французской и покойного короля. Еще вероятнее, что его прислал Кромвель. Он виделся со многими знатными особами, а для простого шевалье – это гарантия его высоких умственных способностей… Так как я люблю быть осведомленным обо всем и обо всех, недавно я услышал из уст самого Дювивье, что этот Мобре замешан в попытке женить свергнутого английского короля на племяннице Мазарини… Думаю, вы слышали об этом деле.

– Да, затея с браком провалилась.

– Итак, Мобре – один из умнейших и хитрейших дипломатов. Раз он состоит при Мари, будьте уверены, он даст ей хороший совет. Можете мне поверить: вопрос, на котором вы хотите поймать вдову Дюпарке, шотландцем уже изучен…

– Он же не пойдет войной на флибустьеров?!

– Напротив. Вдова честолюбива. И не только честолюбива, но и должна оберегать наследство своего сына Жака Дюэля д'Энамбюка. Ради этого она пойдет на все. Могу поклясться, что в эту самую минуту Лефоры и Байярдели для нее ничто, какие бы услуги они ей ни оказали в прошлом.

– Если Мобре подаст ей такой совет, стало быть, он сам, по-вашему, заинтересован в уничтожении флибустьеров?

– Вы рассуждаете, как ребенок, – сухо заметил майор. – С сожалением должен вам напомнить, что если англичане и потерпели поражение при Сен-Пьере, то потому, что Лефор на своей «Атланте», вооруженном шестьюдесятью четырьмя пушками, прибыл раньше их… Мобре, если только я не спятил, должен иметь зуб на Лефора. Кроме того, если он работает на Кромвеля, как я предполагаю, он особо заинтересован в полном исчезновении французских флибустьеров…

– Святые небеса! – с сомнением вскричал Пленвиль. – Вы открываете мне глаза!

Рулз пропустил насмешку мимо ушей.

– Когда я говорю «французских флибустьеров», я в первую очередь имею в виду Лефора!

– Разрази меня гром! – выругался Пленвиль. – Если вы и дальше будете говорить загадками, я никогда вас не пойму! Прошу вас, майор, просветите меня!

– Куда же проще! Черт подери, не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять: злейшие враги англичан не только наши пираты и флибустьеры, но такие люди, как Лефор и Байярдель. Не будь их, путь на Мартинику для Кромвеля открыт. Улавливаете теперь, почему шевалье де Мобре посоветует Мари Дюпарке уничтожить корсаров?

Предлогом, очевидно, послужит то, что это на сегодняшний день единственный для нее способ угодить общественному мнению и Высшему Совету!

Пленвиль был сражен. Мерри Рулз настойчиво продолжал:

– Вот почему ваш план не годится.

– Значит, – заключил колонист, – мы вынуждены позволить этой ужасной женщине стать губернаторшей Мартиники? Чтоб меня черт побрал за то, что я не дал ей отравы, когда она пришла просить у меня гостеприимства!.. Давно бы от нее освободились!

– Мы бессильны, – признал Рулз. Пленвиль зло рассмеялся.

– Не могу вас похвалить, майор! – воскликнул он. – Я еще храню в памяти все, сказанное мне вами в Ле-Карбе… Если хотите, повторю слово в слово… Однако предпочитаю вас спросить: так-то вы держите слово? Позволяя действовать этой честолюбивой бабе, вы, значит, готовите свою месть вот уже десятый год?! Разрешая ей занять главный на острове пост, вы помогаете мне и моим друзьям добиться желанных назначений?