Марьяна. Проданная в рабство

К несчастью, девочки, как правило, даже не знают о существовании центров реабилитации, открываемых для них. Таких приютов, как мой, в Румынии должно быть гораздо больше. Многие жертвы предпочитают оставаться жить в стране назначения, если удается сбежать от своих сутенеров. Во-первых, потому что они боятся возвращаться домой, где торговцы быстро их найдут. Во-вторых, потому что о них хорошо заботятся в подобных приютах, в частности в Германии, Нидерландах и Италии. Там их защищают, дают образование, специальность, и там им проще найти работу. Учитывая то, что румынская молодежь все чаще отправляется учиться по программе «Эразмус Мундус»[32], многие люди уезжают работать за границу, а эмигранты — добровольные или нет — считают, что в остальной части Европы трава зеленее, Румыния вскоре рискует столкнуться с демографической проблемой.

Гостиница в Карпатах

С момента создания Румынского национального агентства по борьбе с сексуальным трафиком и вхождения Румынии в Евросоюз правительственные средства, выделяемые общественным институтам для помощи жертвам, значительно возросли. На сегодняшний день существует двадцать три государственных приюта, расположенных по всей стране. Из-за принуждения жертв к легальному сотрудничеству они в большинстве своем пустуют. Для правительства это не важно, ведь главное — показать Европе, что Румыния активно работает над проблемой сокращения сексуального трафика. Для таких приютов, как мой, деньги остаются главной проблемой, а поиск новых спонсоров — приоритетной задачей. Удивительно, но факт: несмотря на то, что мое поле деятельности ограничивается Европой, средства я получаю в основном от организаций, расположенных в Соединенных Штатах. Так, в первые два года АМР США перечислило нам около 70 000 долларов, половину из которых собрали с помощью LIFT — американской организации, которая организовала для нас множество конференций с участием американских экспертов и румынских представителей. Поначалу это было настоящее столкновение культур. Во время подготовки первой конференции в 2000 году, Кэти, мое контактное лицо в LIFT, позвонила мне, чтобы передать просьбы, касающиеся в основном материально-технического обеспечения, взяв на себя хлопоты по приглашению гостей. До сих пор я вспоминаю ее нелепую затею:

— Яна, мы, разумеется, пригласим румынского премьер-министра.

Премьер-министра! Мне до сих пор смешно… Американцы уверены, что борьба с сексуальным трафиком является у нас национальным приоритетом и поэтому все как один официальные лица страны обязательно откликнутся на приглашение американцев. Поразительная наивность! За неделю до начала конференции Кэти в панике позвонила мне:

— Яна, я ничего не понимаю, нам никто не ответил!

— Хм… Меня это почему-то не удивляет.

— Но что же делать? Нам придется все отменить!

— Хотите, я найду гостей для этой конференции?

— Да, конечно…

Я была рада неожиданному везению. На этой конференции я собиралась наряду с остальными вопросами затронуть проблему обращения полицейских с жертвами секс-трафика. Пригласить на наше совещание офицеров полиции, работающих именно в этой области, казалось мне намного разумнее, чем позвать премьер-министра. В назначенный день представители нескольких местных неправительственных организаций и различных служб полиции прибыли на конференцию. Ее проводила эксперт из США, светило в области сексуального трафика, как мне сказали. В течение получаса эта очаровательная дама описывала нам методы работы американцев. Когда она рассказала, что их приюты для жертв оборудованы веб-камерами, установленными в каждой комнате, и что все они подключены к контрольному центру, а директриса, удобно устроившись перед экраном, может вызвать полицию простым нажатием кнопки, у румынских полицейских отвисла челюсть. Один из них прошептал мне:

— Яна, это научная фантастика! Дама издевается над нами! Вы объяснили ей, как обстоят дела у нас в Румынии? Они вообще знают в Соединенных Штатах, что у нас в кабинете не то что компьютера нет, а даже бумаги для пишущей машинки? Им известно, что ни у одного полицейского нет мобильного телефона?

Если бы эксперт говорила на китайском языке, она произвела бы точно такой же эффект. Это было почти комично! Американцы, полные энтузиазма, потратили на нашу конференцию 30 000 евро, тогда как румынское правительство не оплачивало даже бензин своим полицейским. С тех пор я приняла участие в десятках и десятках конференций, которые не принесли никаких существенных изменений. В последнее время я значительно снизила темп. Каждый раз все проходит по одному и тому же сценарию: я сажусь на самолет, целый час распинаюсь перед членами Евросоюза, которые добросовестно все конспектируют, но никогда ничего не делают, и возвращаюсь домой еще более разочарованная. По крайней мере, американцы относятся к делу серьезнее.