Мариенбад

В Мариенбаде обретается некая варшавянка, которую зовут Ямайчиха. У нее трое дочерей, малость переспелых, но задирают носы и ищут женихов. А так как у меня на носу не написано, что я женатый, то они приняли меня за жениха, и вот мать и все три дочери жалуют меня, как единственного сына. И сват морочит мне голову, и все знакомые считают меня женихом и подзуживают меня. Больше других уговаривает меня жениться одна варшавская бабенка, видно, порядочная авантюристка: курит папироски и играет с мужчинами в преферанс. Зовут ее мадам Чапник. Эта Чапник донимает меня. Уверяет, что Ямайчиха богата, как Крез, что в Варшаве у них собственные дома, и магазины, и участки, и так далее. Короче говоря, мне сватают невесту, а я в дурачка зашиваюсь: невесту так невесту. Дело мне большое! Но вот случилось так, что одессит, о котором я тебе пишу, состряпал о дочерях Ямайчихи стишки на жаргоне. Стишки эти чужие, он их украл и чуть переделал, но выдает за свои. Я его разоблачил, поднялся скандал, и дело дошло до дуэли. Его счастье, что он попросил у меня прощения и публично признался, что стишки не его, что он их украл, переделал и так далее. В общем, я живу здесь неплохо и ничуть не жалею, что нахожусь в Мариенбаде, а не в Эмсе. Послушай меня и приезжай. И скажи Сереже, чтобы и он приехал в Мариенбад. Чего он там высидит в пыльном Кишиневе? Мне пишут, что вы там занимаетесь ерундовыми делами. Собираетесь, говорят, ехать в Петербург с депутацией насчет «потешных». К чему? Было бы, конечно, справедливо, чтобы еврейских ребят допускали в «потешные полки». Но наш Володька (Пуришкевич) не станет дремать. Пиши мне, что слышно в клубе? Кому идет карта, а кто в землю зарывается? Я здесь в карты играю редко. Играю больше во флирт, и везет мне – дай бог дальше не хуже! Пиши мне часто. Но лучше было бы, если бы ты сам приехал. И не один, а с Сережей.

Целую тебя.

Твой друг Альфред Зайденер

27. Бейльця Курлендвр из Мариенбада – своему мужу Шлойме Курлендвру на улицу Налевки в Варшаву

Моему дорогому просвещенному супругу Шлойме, да сияет светоч его!