Мария

и чад от ревущих моторов,

острые искры мороза, осколки

рождественских стекол

хрустят под ногами.

Крылья ангелов над маяками

неверный лед переправы на Аваллон.

Свет, отливающий ртутью и бронзой,

над бензозаправками звезды,

над снегом металл ступеней оборван,

вмерзший во тьму караван.

Я отрываюсь,

я исчезаю

в скорости и высоте,

а мое тело падает, падает

вниз, к немецким камням и французским дворцам

английским озерам,

и надо мною одно лишь оно

сивиллово небо, глазом белым

косящее в сторону Вифлеема

........................................................

Вчера я сжег свои письма. Выписал немного и сжег.

Лида прислала телеграмму. Два дня назад, но я не могу сейчас уехать. К Рождеству вырвусь непременно, так и написал ей.

Мария удивляется, почему это я пишу письма Лиде на ее адрес. Разыгрывает удивление. Чтобы она да не поняла.

А меня больше всего занимает один вопрос.

Что бы такого подарить Марии на Рождество? Может быть, шубку?