Мария Антуанетта

Королева вновь была беременна, и подавленное настроение не могло не сказаться на состоянии ее здоровья. Забеременев где-то около даты своего рождения, она не сразу поверила, что ждет еще одного ребенка: толком не оправившись после последних родов, она поначалу думала, что просто занемогла. Столь желаемые в начале супружества беременности, похоже, начинали ее тяготить, тем более что рождение каждого ребенка вызывало очередную волну пересудов. В угнетенном состоянии пребывал также и Людовик, начинавший понимать, какую непоправимую ошибку он совершил: ссылка кардинала, вызвавшая возмущение клана Роганов, не могла ни удовлетворить Марию Антуанетту, ни восстановить ее репутацию в глазах французов. Тяжело переживая поражение и, возможно, чувствуя себя виноватым, что не сумел подчинить себе парламент, Людовик избегал общения с королевой. Не исключено, что именно поэтому он уехал — отправился с недельной (с 21 по 29 июня) инспекционной поездкой в Нормандию, в порт Шербур. Всегда любивший море, корабли и морские карты, он десять лет назад, ввиду предстоящей войны с Англией, приказал построить в Шербуре новую военно-морскую базу. Прибыв в порт, он посетил несколько военных кораблей, понаблюдал за разыгранным специально для него морским сражением, вышел в открытое море и дошел почти до берегов Англии. Наконец-то он чувствовал себя в своей стихии! Он со знанием дела расспрашивал и инженеров, и матросов, с нескрываемым удовольствием обсуждал технические подробности кораблестроения и фортификации. Бодрый, обветренный и загорелый, он возвратился в Версаль, где королева буквально не узнала его, настолько свободно и раскованно он себя вел. В те дни Мерси писал Иосифу: «Мне приятно видеть царящее между королевой и королем согласие. Узнав, что король отправился в путешествие, я обрадовался, а теперь рад его возвращению. Мне бы очень хотелось, чтобы в следующий раз вместе с ним поехала королева — дабы хотя бы ненадолго отдалиться от этих Полиньяков».

В то время, когда королева пребывала в напряженном ожидании судебного вердикта, в Версале гостил ее брат, эрцгерцог Фердинанд с супругой, прибывшие 11 мая инкогнито под именем «графа и графини Неллембург». Фердинанд был старше сестры на год, они не виделись с самого ее отъезда и переписку не поддерживали. Супруга Фердинанда Мария Беатриса д'Эсте, разносторонне образованная женщина, читавшая на греческом и латыни, не принадлежала, строго говоря, к особам королевской крови, и, когда речь заходила о приемах, возникали «этикетные сложности»; общего языка с Марией Антуанеттой она не нашла. Запланированное на 7 июня празднество из-за оправдания Рогана отменили, а 17 июня супруги отбыли домой. Многие называли этот визит «странным», ибо, несмотря на обоюдную любезность и старание королевы развлечь родственников, ни гостям, ни хозяевам не было дела друг до друга; однако прощание прошло трогательно.

9 июля королева произвела на свет очаровательную девочку, нареченную Софи Элен Беатрис. «Мне бы хотелось, чтобы у королевы был третий сын, но раз она чувствует себя хорошо, я готов удовольствоваться девочкой», — писал Иосиф II. По свидетельству придворных, «новорожденная принцесса оказалась необычайно крупным и подвижным ребенком». По случаю рождения дочери король преподнес супруге подарок — 50 тысяч ливров.