Мария Федоровна

Но оставался один близкий родственник, задушевный друг Цесаревича, не выражавший особых восторгов: второй сын Императора Александра II Великий князь Александр Александрович. Он был моложе Никса на полтора года, но с самого детства являлся ближайшим товарищем-конфидентом старшего брата, которого просто обожал.

Брату Саше Николай платил взаимной любовью, и они почти всегда были неразлучны. Постепенно, по мере взросления, у каждого появлялись личные обязанности, но всякую свободную минуту они старались проводить вместе. Александр, которого в семейном кругу звали «Мака», хоть и был моложе Николая, но превосходил его в физической силе. Однако в их бесконечных играх и возне младший брат не всегда одерживал верх, так как старший брат, уступая младшему в силе, превосходил его в ловкости.

Еще задолго до осени 1864 года среди родни оживленно обсуждались перспективы возможной брачной партии для Цесаревича. Мнение «милого Маки» родителей не интересовало, и принимать участие в этих обсуждениях ему не довелось, но он многое знал, слыша обрывки разговоров Мама и Папа, но главным образом из рассказов самого Никсы. Великий князь Александр, понимая неизбежность брака, угодного родителям и России, старался не думать об этом. Эти мысли его лишь расстраивали.

Его ближайший друг, его милый Никса скоро расстанется с ним. А как же он? Как он теперь будет жить? С кем будет проводить время? С кем длинными зимними вечерами будет вести задушевные беседы и обсуждать события истекшего дня? Но эти переживания молодого человека никого не интересовали. Все были заняты возвышенными темами и проблемами.

Александр был уверен, что брак по расчету, а именно таким, по его мнению, только и мог быть династический брак, не будет радостным. Жениться надо непременно по любви. Лишь тогда люди будут по-настоящему счастливыми и создадут действительно крепкую семью. Правда, перед глазами был пример отца и матери, живших в полном согласии, но это он воспринимал как исключение. Ему вообще не нравился обычай привозить невест для русских великих князей из каких-то дальних стран.

Становясь великими княгинями, некоторые из принцесс, как он знал хорошо по личным наблюдениям, так и оставались иностранками, не знавшими толком ни языка своей страны, ни ее преданий, ни ее обрядов. Он видел, как мало во дворцах самых родовитых семей русского духа, как все там пронизано какими-то отвлеченными от России заботами и интересами, а французский язык звучал куда чаще, чем русский. Но такова была традиция, так было уже давно, и из романовских предков еще Петр I положил тому начало, женившись второй раз не на русской. Конечно, бедный Никса выбора не имел; он ведь Цесаревич. А что будет с ним? Точного ответа не было, но одно Александр знал наверняка: он-то женится лишь по любви на той, которая и его полюбит.

Летом 1864 года Николай уехал в европейское турне, и «милый Мака» остался почти один со своими сомнениями и переживаниями. Папа все время был занят, дорогая Мама уехала лечиться на воды в Киссинген, а досуг скрашивали братья Владимир и Алексей и кузен Николай Константинович. Они были добрые малые, но с ними было не особенно интересно. И каждый день ждал письма от Никса. Тот пару раз написал, а потом — кончено. Почему? Что случилось? Неужели их дружба забыта?

Александр от других узнал о помолвке, другие ему рассказывали подробности всей этой истории: все прошло как нельзя лучше, невеста очень хороша, свадьба назначена на лето будущего года. Но ему хотелось услышать все от самого брата, но тот молчал. 10 октября 1864 года Александр послал письмо матери, где с горечью заметил: «Никса ничего не пишет с тех пор, как жених, так что я не знаю ничего про время, которое он провел в Дании… Теперь он меня окончательно забудет, потому что у него только и на уме, что Dagmar, конечно, это очень натурально».

Прошло еще несколько недель, и наконец Александр получил долгожданное письмо. Николай сообщал, что счастлив, благодарил Бога за ниспосланное и восклицал: «Если бы ты знал, как хорошо быть действительно влюбленным и знать, что тебя любят также. Грустно быть так далеко в разлуке с моей милой Минни, моей душкой, маленькою невестою. Если бы ты ее увидел и узнал, то верно бы полюбил, как сестру. Я ношу с ее портретом и локон ее темных волос. Мы часто друг другу пишем, и я часто вижу ее во сне. Как мы горячо целовались прощаясь, до сих пор иногда чудятся эти поцелуи любви! Хорошо было тогда, скучно теперь: вдали от милой подруги. Желаю тебе от души так же любить и быть любимому».

Жених и невеста расстались в конце сентября. Она осталась с родителями. Он же продолжил свою поездку по Европе и после недолгого пребывания с родителями в Дармштадте отправился в Италию. Позже Николай Александрович должен был встретиться со своей матерью Императрицей Марией Александровной в Ницце, где та с младшими детьми намеревалась провести зиму. У нее были слабые легкие, и врачи постоянно рекомендовали ей жить в холодные месяцы года в теплом климате.