Мария Медичи

Эта надежда дает ей силы сопротивляться нажиму своего окружения, чтобы она ехала во Флоренцию. Ее врач Риолан, бывший шпионом кардинала, пользуется каждым ее недомоганием, чтобы убедить, что Кельн ей вреден, и расхваливает прелести тосканского климата. Фаброни хочет, чтобы Мария согласилась на предложение короля, но за крупный аванс, который будет ей выплачен при выезде из Кельна. Он знает, что состояние здоровья не позволит королеве добраться до Флоренции, и стремится прикарманить большую часть этого аванса. Но ни один, ни другой не смогли убедить ее вернуться на родину.

Мария Медичи осталась без средств. Никто из ее детей не хотел помогать ей. То по расчету, то из жалости ей помогали разные люди: сначала она жила в доме, принадлежащем Рубенсу, потом в особняке графа Труссельда. Она быстро исчерпала кредит, открытый ей по приезде курфюрстом Кельна, заложила почти все гобелены и большинство своих драгоценностей. Но ей трудно находить кредиторов, потому что те боятся, что французское правительство потребует вернуть драгоценности как принадлежащие короне.

Новость об аресте Сен-Мара 14 июня 1642 года сразила ее окончательно.

25 июня у нее начинается рожистое воспаление, поразившее вскоре все лицо и сопровождающееся сильной горячкой. Ее силы на исходе, она задыхается, сделав несколько шагов по комнате. Королева страшно исхудала. Когда она слегла, Риолан, предчувствуя близкий конец, отправил письмо в Париж. Король прислал немного денег и добрые слова, но это пришло слишком поздно.

Мария была убеждена, что выздоровеет, и надеялась пережить Ришелье. Но 1 июля начинается гангрена, и Риолан советует ей готовиться к смерти. Курфюрст Кельна предупредил нунциев Россетти и Фабио Киджи; последний станет папой под именем Александра VII. Мария просит принести ей распятие святого Карла Борроме, она взывает к любимым святым, среди которых на первом месте всегда был Иоанн Креститель, покровитель Флоренции. Курфюрст и нунции останутся рядом с ней до самого конца.

2 июля она продиктовала завещание. Фаброни, надеявшемуся получить все, она завещала лошадей и кареты. В ответ на его удивление прозревшая Мария Медичи ответила, что и этого хватит — он достаточно ее обманывал. Жемчуг она поделила между своими верными слугами. Катарина Сельваджо, «ее самая старая служанка», которая вместе с ней уехала из Флоренции 42 года назад, получила 12 000 ливров и дорогие часы. Она завещала разные драгоценности тосканским родственникам, папе, курфюрсту Кельнскому, Ле Куанье и Монсиго. Аббат Сен-Жермена получил ее серебряную посуду, правда, в очень плохом состоянии. Другие драгоценности предназначались дочерям, а Анна Австрийская получила ее обручальное кольцо. Двум сыновьям было завещано все остальное имущество, о разделе которого они должны были договориться сами.

В завещании Мария Медичи просит написать о своей привязанности к Людовику XIII как матери к сыну и королевы к своему королю.

«А кардинал?» — спросили нунции. Фабио Киджи посоветовал отправить ему браслет с ее портретом. «No, questo е pur troppo» — «Нет, это слишком». Но через несколько недель кто-то передаст Ришелье попугая, которого он ей когда-то подарил.

На следующий день 3 июля 1642 года утром состояние Марии Медичи ухудшилось. Ее соборовали, и через некоторое время она отдала Богу душу.

В Париже новость о ее смерти получили дней через десять, но особого волнения она не вызвала. Людовик был не слишком опечален, Ришелье приказал отслужить заупокойную мессу. Некоторое удивление вызвал рассказ о ее нужде. Клод Ле Пти в Пари Ридикюль сравнивал великолепие Люксембургского дворца с тем жалким положением, в котором оказалась Мария Медичи к концу жизни:

Когда я восхищаюсь
Этим великолепным зданием,
Рядом с которым Лувр кажется конурой,
Я спрашиваю: как же оказалось возможным,
Что та, что построила такую роскошь,
Умерла в Кельне от голода?

Людовик XIII и Ришелье отправили в Кельн дворянина из свиты короля, чтобы уплатить кредиторам королевы-матери, расплатиться за похороны и перевезти тело во Францию. Долги Марии Медичи были значительны: она была должна своим слугам, курфюрсту Кельнскому, многим горожанам и поставщикам. И только в начале 1643 года траурный кортеж смог, наконец, двинуться в путь. Ришелье умер несколькими неделями раньше, 4 декабря 1642 года: он на пять месяцев пережил свою бывшую благодетельницу, ставшую его заклятым врагом. Народ встречал гроб королевы-матери серьезно и почтительно. 4 марта 1643 года тело Марии Медичи было захоронено в Сен-Дени, а ее сердце хранится в церкви иезуитов Коллегии Ла-Флеш.

14 мая 1643 года умер Людовик XIII, а его останки присоединились к останкам матери в Сен-Дени ровно через полтора месяца.

Дадим Сен-Симону выразить общее мнение о последних злоключениях Марии Медичи и обстоятельствах ее смерти: