Мария Медичи

Королева сама страдала от все более мрачных настроений Леоноры. Ришелье писал: «Все эти семейные неприятности с мужем, желания которого не совпадали с ее собственными, и придворные тоже чрезвычайно подорвали ее здоровье, и она несколько повредилась рассудком. Леонора вообразила, что все, кто на нее ни посмотрит, околдовывают ее; все это настолько печалило, что она стала избегать общества других людей и даже перестала видеться со своей доброй повелительницей, а когда с ней встречалась, то оскорбляла ее, называя „неблагодарной“ и „тупицей“».

Леонора держала королеву в своей власти, потому что своим живым умом превосходила ее — несколько ленивую, не очень умную и в глубине души легковерную, но при этом необыкновенно корыстную. Поэтому нет ничего удивительного в том, что Леонора этим широко пользовалась, а вместе с ней — ее муж Кончино Кончини, которому она обеспечила состояние и карьеру.

Фавориты: Кончино Кончини

В отличие от Леоноры Кончино Кончини был благородного происхождения, что удостоверялось в записке Великого герцога Тосканского, переданной Генриху IV: «Кончино Кончини, из графов де ла Пенна, оказавших важные услуги Великому герцогу Тосканскому и королеве. Он принадлежит к семье, пользующейся расположением Их Высочеств, и хотел бы обосноваться во Франции, стать верным и прилежным слугой и снискать милость Ее Величества, служа ей повсюду и даже в бою. Его Высочество был бы весьма признателен за хороший прием».

Кончино Кончини учился в университете Пизы, но по молодости вел весьма беспорядочную жизнь. В своих Мемуарах Бассомпьер приводит беседу, которая состоялась за несколько месяцев до его смерти: «Если бы вы не знали, насколько низко я пал [Бассомпьер жил во Флоренции в 1596–1597 гг.], то мне пришлось бы это от вас скрыть. Но вы видели меня живущим в распутстве, то в тюрьме, то в ссылке, чаще всего без денег. Я рожден дворянином и от хороших родителей, но когда приехал во Францию, у меня не было ни единого су, а долгов — на восемь тысяч экю [или 24 000 ливров]».

Дядя Кончини был могущественным государственным секретарем Великого герцога Тосканского. Именно он вел переговоры о браке Марии Медичи и пытался навязать своего племянника в свиту королевы. Именно навязать, потому что, по правде сказать, Великий герцог был крайне враждебно настроен к нему. Пришлось прибегнуть к помощи Великой герцогини Кристины: Кончини пообещал никогда больше не возвращаться во Флоренцию и поклялся, что едет во Францию «сделать состояние или умереть». Этот последний довод сломил сопротивление Великого герцога.

Молодой Кончини отличался хорошим сложением, имел прекрасные манеры и был чрезвычайно умен. Обворожительный мужчина, он знал, что поездка во Францию — это последний шанс изменить жизнь. На корабле он было заскучал, но увидев, какое важное положение при Марии Медичи занимает Леонора, тут же начал усиленно за ней ухаживать. Когда в Марселе они сошли на берег, то считались уже помолвленными.

Генрих IV относился с предубеждением к Кончини, затем недоверие сменилось глубоким отвращением. Узнав в Лионе о проекте брака Леоноры и Кончини, Генрих решительно этому воспротивился и заявил, что Леонора должна выйти замуж за француза, если желает остаться во Франции.

Вскоре Леонора и Кончини поймут, что им необходимо сделать своей союзницей могущественную любовницу короля Анриетту д’Антраг. Леонора убедила ту, что только она в состоянии заставить Марию терпеть при дворе присутствие любовницы. Анриетта пообещала Леоноре поддержку. В результате 5 апреля 1601 года Генрих назначил Леонору камерфрау, дал разрешение на брак с Кончини и пообещал последнему титул придворного в свите короля. Он выразил Винте сожаление по поводу того, что был слишком долго сдержан по отношению к его племяннику, «но его извиняет то, что лично он его не знал и ему о нем рассказывали много дурного. Но теперь, когда он больше не заблуждается, он хотел бы, чтобы маркиз повсюду следовал за его особой».

Откровенно говоря, Генрих всегда будет пренебрежительно отзываться об этой чете. О Леоноре: «Она годится только для того, чтобы заставить плакать мою жену». И о Кончини: «Я не хочу давать денег королеве, потому что все перейдет в кошелек синьора Кончини». И если он уступил, то только потому, что почти ни в чем не отказывал властной маркизе де Верней.

12 июля 1601 года Леонора и Кончини отпраздновали скромную свадьбу. И когда практически все итальянцы были отосланы домой, они остались хозяевами положения. Их признательность Анриетте д’Антраг проявилась в роли примирителей королевы и любовницы короля.

Так началось восхождение семейства Кончини. Муж становится первым мажордомом королевы. В 1602 году чета получает от короля вознаграждение в размере 3000 ливров, а с 1603-го Мария определяет Кончини ежегодное содержание в 25 000 ливров и становится крестной их сына Анри, а крестным — граф де Суассон.