Мария Стюарт

«Мы вчера покинули ваше величество и ожидали, как вы, ваше величество, нам соблаговолили пообещать, через несколько дней получить ваш ответ на переданную нами просьбу нашего государя касательно его невестки и союзницы королевы Шотландии, но поскольку сегодня утром мы узнали, что приговор, вынесенный названной королеве, был объявлен в городе Лондоне, хотя мы ожидали совершенно иного, исходя из вашего милосердия и ваших дружеских чувств к названному королю, вашему брату, мы, дабы не пренебречь ничем, что почитаем своим долгом, и полагая, что тем самым исполняем пожелание короля, нашего государя, сочли необходимым написать вашему величеству настоящее письмо, в котором вновь почтительнейше умоляем не отказать в настоятельнейшей и чувствительнейшей просьбе его величества соблаговолить сохранить жизнь названной королеве Шотландии, отчего наш государь и король получит величайшую радость, какую только сможет доставить ему ваше величество; если же с названной королевой обойдутся со всей суровостью, это, напротив, доставит ему огромное неудовольствие и уязвит его до глубины души; поскольку названный король, наш государь, посылая нас к вашему величеству, никоим образом не предполагал возможности, что решение о таковой казни будет принято столь скоро, мы почтительнейше умоляем ваше величество, прежде чем будет дан делу дальнейший ход, дать нам некоторое время, дабы мы смогли оповестить короля, нашего государя, о положении названной королевы Шотландии, с тем чтобы ваше величество перед принятием окончательного решения узнали, что его христианнейшему величеству благоугодно вам высказать и в чем предстеречь касательно самого крупного дела, которое на нашей памяти было вынесено на рассмотрение людского суда. Г-н де Сен-Сир, который доставит настоящее письмо вашему величеству, привезет нам милостивый ваш ответ, если вашему величеству будет угодно его дать.

Лондон, 16 дня декабря месяца 1586 года.

Де Бельевр,

де л’Обепин Шатонеф».

В тот же день г-н де Сен-Сир и другие французские дворяне поехали в Ричмонд вручить это письмо, но Елизавета не пожелала их принять, сославшись на нездоровье, так что они были вынуждены оставить письмо государственному секретарю Уолсингему, который обещал завтра же прислать ответ королевы.