Мария, тайная жена

Как бурю сменяет хорошая погода, так и после беспорядков в Прешё и Сен-Пьере наступил период относительного спокойствия. Порядок казался полностью восстановленным, и Лапьерье был только рад все простить и позабыть. Господин де Лубье, которому поручили расследование, перестал искать виновных; заместитель губернатора по гражданским делам Фурнье и прокурор Дювивье как будто потеряли всякий интерес к прошлому бунту, и ничего не было слышно о суровых мерах, которыми угрожал временный губернатор. Подобное положение вполне устраивало Лапьерье. У него не было желания преследовать Бофора, силы и влияния которого он боялся, или ссориться с такими плантаторами, как Ламарш, Рифа, Ледевин, Франше, и их сторонниками, которые, как он хорошо знал, вполне способны жестоко отомстить.

Из своего роскошного особняка Мария внимательно и с некоторым беспокойством следила за развитием событий. Ежедневно, несмотря на подстерегающую в пути опасность, Жюли ездила в Сен-Пьер за новостями, которые часто были довольно тревожными. И Мария уже начала осознавать, что ей следовало более внимательно выслушать Лефора во время последней встречи. Но в конце концов, не имея реальной власти, она все равно не смогла бы ничего предпринять. Для всех Мария оставалась лишь любовницей генерала, их брак по-прежнему держался в секрете. А потому она, чувствуя себя бессильной, в то же время понимала, что сравнительное спокойствие — только затишье перед следующей бурей и что заговорщики скоро снова перейдут к активным действиям.

В известной мере, однако, жизнь как будто опять вошла в нормальную колею. Заработали сахарные и винокуренные заводы, которые ранее на целую неделю остановили производство и находились под усиленной охраной, чтобы не разделить судьбу складов Американской островной компании и амбаров управляющего Лесперана. Волнующие слухи, связанные с именами Бильярделя и Бофора, постепенно затихали, и ничего не было известно даже о Лефоре, которого на первых порах посчитали главным зачинщиком волнений.

Войска в конце концов возвратились в казармы и возобновили свою обычную деятельность. Лапьерье, подумав, что может теперь расслабиться, стал готовиться к инспекционной поездке в Фор-Рояль, где намеревался проверить ход строительных работ, но неожиданно прибыл прокурор и попросил принять его.

Лапьерье достаточно было взглянуть в лицо Дювивье, и все его благодушие исчезло.

— У вас такой вид, сударь, будто вы принесли не очень хорошие новости, — сказал Лапьерье.

— К сожалению, вы правы, господин губернатор. Я получил информацию, которая заставляет меня предположить, что назревают крупные неприятности.

— Пожалуйста, не тяните, мне нужно ехать в Фор-Рояль.

— Мне кажется, сударь, — ответил Дювивье, — ситуация настолько серьезна, что вам придется отложить свой отъезд. А случилось следующее. Как вы знаете, монсеньор де Туаси сейчас находится на Гваделупе, где губернатор Уель де Петитре делает все возможное, чтобы дискредитировать его. Какое-то время на Гваделупе поговаривали о том, что де Туаси собирается обложить всех колонистов новыми налогами. Слухи докатились и до Мартиники.

— Ну и что?

— Сперва, господин губернатор, мы подумали, что это обыкновенные сплетни — очередной этап общей кампании господина Уеля против монсеньора де Туаси. Монсеньор де Пуанси тоже изо всех сил старается подорвать репутацию нового генерал-губернатора, а потому слухи могли исходить и оттуда. Однако недавно мы узнали, что монсеньор де Туаси в самом деле намеревался ввести новые налоги. Ему, видите ли, надоело быть губернатором без власти, и таким способом он хочет заявить о себе. Ясно, что поселенцы, помня недавние события, снова взбунтуют и уже по-настоящему.

На Мартинике существуют две группировки. Одна ставит перед собой единственную задачу: добиться возвращения на остров генерала дю Парке. Другая же, возглавляемая, по-видимому, господином де Бофором, хочет сбросить ярмо Американской островной компании. Первая группировка придерживается мнения, что если бы генерал находился здесь с нами, то не было бы ни беспорядков, ни новых налогов, а с бунтовщиками он расправился бы довольно быстро.

— Ваше сообщение, сударь, представляется мне весьма интересным, — ответил Лапьерье, — но фактически мы не можем ничего предпринять и вмешаемся только в случае крайней необходимости. Пока я не вижу оснований для того, чтобы отложить поездку в Фор-Рояль. Кроме того, здесь остаетесь вы и господин де Лубье. В мое отсутствие вы можете в случае нужды позвать на помощь для восстановления порядка командира милиции Лагаренна.

— Сударь, — возразил Дювивье, — мятеж может начаться в любой момент. Руководители заговорщиков настроены очень решительно, и среди них я особо выделил бы де Бофора.