Читаем Мария Ульянова полностью

За несколько месяцев, проведенных Марией Ильиничной в прифронтовой полосе, в полной мере проявился ее талант организатора. Города Львов, Станислав, Стрый, Коржев были забиты войсками и беженцами. Трудно было найти помещения для госпиталя, для развертывания походной кухни. Трудно выявить всех нуждающихся в крове, питании, одежде, в отправке в тыловые населенные пункты. Марию Ильиничну потрясли нищета, забитость, религиозность трудового люда.

Австрийцы изгнали из прифронтовой полосы все трудоспособное мужское население, остались старики, женщины, дети. Члены отряда составляют списки тех, кому необходимы паек, бесплатное питание. В полуразрушенных хатах, которые топились по-черному, их встречают глаза голодных детей и обезумевших от горя матерей. Крестьянки бросаются на колени, целуют руки, бессильно плачут. Над Галицией стоит общий вопль: «Хлеба!»

Опорным пунктом отряда становится небольшое карпатское село Тисменицы. А.С.Серафимович писал: «Тисменицы — типичное галицийское местечко: в центре густо, тесно и грязно стоят большие и малые каменные дома, униатская церковь, костел, синагога, школы; грязная базарная площадь, лавки и бесчисленное количество крохотных еврейских лавчонок, где обычно кипит своеобразная жизнь...

Наш отряд занимает большое станционное здание на самом краю местечка. Перед нами, налево — лесистые предгорья Карпат, прямо — зеленеющие поля, окопы да болотца, где, надсаживаясь, кричат лягушки, дергачи; а направо, как стрела, впивается в далекие синеющие перелески тонкая нить убегающего шоссе. По нем, курясь дымками, проносятся издали, как игрушечные, военные автомобили или тяжело и подолгу громыхают обозы, артиллерийские парки. Горизонт замыкается дымными очертаниями Карпат.

На станции — большие, звонкие, пустые комнаты, на стенах по черному полю надписи мелом на трех языках о прибытии и отходе изменивших расписание поездов — последние надписи торопливо ушедших бывших хозяев».

Членам отряда все нужно было организовать самим — доставать и вкапывать огромные котлы, варить пищу и распределять ее, доставлять продукты и составлять списки наиболее нуждавшихся.

Как только в окрестностях распространился слух о том, что в Тисменицах кормят голодных, со всех сторон потянулись к станции люди, нет, тени людей — худые, в отрепьях, с лихорадочно горевшими глазами. В очередях возникали ссоры, драки. Кто-то имел корову и все-таки пришел на пункт, женщины выталкивают ту, кормить которую считают несправедливым. Стон стоит над станцией, несмолкаемый плач детей. Сколько людей умерло тут же, на станции, не успев получить свой паек. Ряды голодных смыкаются, на мертвых не обращают внимания.

Члены отряда постоянно выезжают к линии фронта со специальными вагонами. Как-то на одном из фронтовых участков встретили коллег — санитарный поезд, организованный великой княгиней (сестрой царя) Ксенией Александровной. Здесь было вдоволь сахара, муки и других продуктов, прекрасно оборудованные кухни, но персонал не очень затруднял себя работой. В 6 часов вечера пункт закрывался, и тут уж глотка воды нельзя было допроситься. Появление пироговцев (так называли членов общества врачей имени Пирогова) было встречено с ужасом. «Ради бога, уезжайте! — заламывая руки, взывала одна из распорядительниц. — Вы соберете здесь всю округу! Ведь всех все равно не накормишь и не обогреешь». Но члены отряда решили не отступать. Маленький полустанок наполнился ранеными и голодными, походная кухня дымила не переставая. Пришлось поработать и дамам-благотворительницам. Серафимович смеялся: «Ну, пока мы здесь, хоть ведомости у них будут не фальшивы!»

Письма Марии Ильиничны из Галиции очень кратки, их единственная цель — успокоить мать и старшую сестру. Так, в мае, в период активных военных действий, когда австро-германские войска перешли в наступление, стремясь окружить русские войска, находящиеся в Польше и Галиции, Мария Ильинична пишет из Тисмениц:

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Девочка из прошлого
Девочка из прошлого

– Папа! – слышу детский крик и оборачиваюсь.Девочка лет пяти несется ко мне.– Папочка! Наконец-то я тебя нашла, – подлетает и обнимает мои ноги.– Ты ошиблась, малышка. Я не твой папа, – присаживаюсь на корточки и поправляю съехавшую на бок шапку.– Мой-мой, я точно знаю, – порывисто обнимает меня за шею.– Как тебя зовут?– Анна Иванна. – Надо же, отчество угадала, только вот детей у меня нет, да и залетов не припоминаю. Дети – мое табу.– А маму как зовут?Вытаскивает помятую фотографию и протягивает мне.– Вот моя мама – Виктолия.Забираю снимок и смотрю на счастливые лица, запечатленные на нем. Я и Вика. Сердце срывается в бешеный галоп. Не может быть...

Адалинда Морриган , Аля Драгам , Брайан Макгиллоуэй , Сергей Гулевитский , Слава Доронина

Детективы / Биографии и Мемуары / Современные любовные романы / Классические детективы / Романы