Мария Валевская

«Император уезжает, чтобы принять командование над армиями, которые защищают страну от вторжения. Не могла решиться проститься с ним. Обратил ли он на это внимание? С нервами у меня очень плохо…»

И спустя два месяца – накануне битвы за Париж:

«Римский король[16] и императрица с довольно большой свитой уехали к месту назначения, пока что неизвестного. Я смешалась с толпой любопытных и хорошо видела, как малютка садился в карету. Храни его бог, дай ему вернуться как можно скорее».

Между этими заметками – несколько документов, связанных с имущественными интересами маленького Александра, несомненно подлинных, проверенных историками. После измены Иоахима Мюрата, неаполитанского короля, под угрозой оказался майорат Валевских. Но император проявил удивительную заботу о материальном благополучии своего внебрачного сына. Несмотря на все военные неудачи, он не забыл приказать Буйери, генеральному казначею Империи, чтобы тот на всякий случай установил для Александра новую ренту в 50 000 франков, обеспеченную государственным достоянием Франции. Впоследствии он засыпает генерального казначея требованиями ускорить это дело, отправляя их с биваков. Он упрекает Буйери, что составляющие главную часть ренты акции французских каналов до сих под не изъяты из обращения, что оставшаяся часть пожалования до сих пор не вписана в «Большую книгу» государственных обязательств. Одновременно он приказывает купить для Александра за 137 500 франков особняк на улице Виктуар, № 48. В самый напряженный момент войны, в перерыве между сражениями под Бриенном и Шампобером, он собственноручно пишет генеральному казначею:

…Я получил ваше письмо касательно молодого Валевского. Представляю вам действовать самостоятельно. Прошу сделать что положено, но сделать это немедленно. Меня интересует прежде всего ребенок, а мать потом.

Ножам, 8 февраля (1814)

Наполеон.

Последняя фраза, видимо, должна была отвести от императора подозрения в том, что он в самые тяжкие моменты войны занимался любовницей. Но эта формальная оговорка никак не ущемляла Валевской. Ее имущественные интересы были застрахованы столь же предусмотрительно, как при первом пожаловании.

Наступают последние дни Империи: капитуляция Парижа, отречение Наполеона. Драматическая ночь в Фонтенебло с 12 на 13 апреля. Мы знаем о ней по французским мемуарам и по изданной 1968 году в Париже книге Андре Кастелло «Наполеон». Поверженный император переживает тягчайшее поражение почти в полном одиночестве. Императрица Мария-Луиза бежала с наследником в Блуа, сановники и придворные покинули двор, который перестал быть двором. Подле лишившегося трона повелителя остались лишь немногочисленные слуги, врач, доктор Юван и «вернейший из верных» – генерал Коленкур, герцог Виченцский. Из Парижа приходят вести о восторженной встрече, которую подготовила столица возвращающимся Бурбонам. От Марии-Луизы нет писем, Наполеон догадывается, что жена и сын – пленники Австрии. «Жизнь стала для меня невыносимой, – жалуется он Коленкуру, – невыносимой!»

В три часа ночи будят герцога Виченцского: император зовет его к себе как можно скорее! Генерал бежит в комнату Наполеона и застает его в постели. Лицо императора искажено, черты искривлены страданием, тело сотрясают страшные конвульсии. Он сообщает Коленкуру, что решил покончить с собой и принял яд, который носил при себе со времени битвы под Малоярославцем, где он чуть не попал в плен к русским. Он вручает Коленкуру прощальное письмо к императрице Марии-Луизе:

Тебя я люблю больше всех на свете. Несчастья мои удручают меня больше всего потому, что причиняют боль тебе… Поцелуй моего сына. Прощай, дорогая Луиза. Твой…

Но яд не подействовал, он утратил силу от времени, мучения затягиваются. Напрасно экс-император умоляет доктора Ювана дать ему более сильную дозу. Испуганный врач выбегает из кабинета, садится на коня и галопом уносится из Фонтенебло.

Наполеон уже знает, что он не умрет, Страшная боль в желудке постепенно проходит, он впадает в оцепенение и отупение. В эти самые тяжкие часы в Фонтенебло появляется Валевская. Она предприняла опасную поездку, чтобы еще раз увидеться с отцом своего ребенка перед его отъездом в изгнание. Подробности этого визита описывает камердинер Констан.