Мария, Владычица островов

Дю Парке отпер дверь своего кабинета и вошел, найдя все точь-в-точь в таком виде, как оставил отбывая в провинцию. Он пересек кабинет и подошел к окну, откуда открывался изумительный вид на гавань, запруженную кораблями и лодками. На невольничьем судне поднимали якоря, но сейчас Жака интересовало нечто другое. Он спросил:

- Значит, мадам де Сент-Андре и ее муж до сих пор проживают в тех же комнатах, которые мы отвели им по их приезде? - Он ненадолго приумолк, делая вид, что разглядывает бриг, кровавые-паруса которого отражались в зеленоватой воде гавани, потом заметил: - Что ж, возможно, оно и к лучшему.

Отойдя от окна, губернатор приблизился к кузену.

- Я довольно наслышан об этих Сент-Андре, - произнес он, понизив голос. - А вы? Вы ведь беседовали с этим господином, не так ли? Что вы о нем скажете?

Молитвенно сложа руки, Сент-Обен ответил:

- Клянусь Богом, мне жаль Фуке, если он посылает нам таких людишек! В тот самый день, когда вы уехали, он прислал ко мне посыльного и пригласил меня. Когда я пришел, то увидел жалкого дряхлого человечка в ночной рубашке, который лежал в постели. Он спросил, когда вы сможете его принять, а я ответил, что вы уехали на несколько дней.

- А она? Мадам де Сент-Андре? Вы разговаривали с ней?

Сент-Обен глубоко вздохнул.

- Избави Боже! Если ее муж это кожа да кости, то в ней сил на троих хватит! Ну и женщина - в минуту превращается в настоящую фурию! Представляю, каково ей приходится с этим старикашкой. Должно быть, готова устроить смотрины всему гарнизону, чтобы подыскать ему на ночь замену. Держу пари, что в постели они не встречаются...

- Но скажи мне, - нетерпеливо прервал его дю Парке, - она не рассказывала тебе про своего мужа? Не делилась своими горестями? Черт побери, ведь ей же не больше двадцати! Как она терпит такую жизнь?

- Дело в том, - сказал Сент-Обен, - что она обращается со своим мужем, как с пустым местом, да и вообще ведет себя так, словно она, а не он присланы сюда занять столь высокий пост. А старому гороховому стручку, похоже, это даже нравится - ведь ему совершенно наплевать на нашу колонию, на поселенцев, табак, кофе, сахар, индиго и все прочее.

Дю Парке улыбнулся.

- Это мы еще посмотрим, - произнес он. - Кстати говоря, в Форт-Рояле я виделся с капелланом иезуитов и выяснил, что он этого Сент-Андре терпеть не может. И вообще весь остров о них судачит. Не знаю, кому изливала душу мадам де Сент-Андре, но, по ее словам, выходит, что Сент-Андре - ее отец, а не муж! Это, конечно, ерунда, ведь я знаю ее отца, мы когда-то встречались.

- Ну и дела! - вскричал заинтригованный Сент-Обен. - До моих ушей тоже доносились какие-то слухи, но я отметал их прочь, почитая досужими бреднями. Я не верил, что такое возможно. Посудите сами - люди, ссылаясь на ее слова, уверяют, что ее брак так и не был разрешен.

- О Господи! - воскликнул дю Парке, не в силах сдержать себя. - Но кому же она могла сказать такое?

Он принялся мерить шагами комнату, потом вдруг резко остановился и, бросив хмурый взгляд на стол, заваленный бумагами, спросил:

- Вы сказали, дорогой кузен, что она неоднократно справлялась обо мне?

- Постоянно. Просто извела всех.

- А вам известно, чего она хотела?

- Нетрудно догадаться. Ей все не по нутру: прием - ведь вы лично их не встретили, - пища, солнце, да все, что угодно! Но главное, конечно, ваша столь внезапная и длительная отлучка.

- А где она сейчас?

- В своей комнате, наверное.

- Пожалуйста, приведите ее ко мне.

Когда Сент-Обен вышел, губернатор уселся за стол. Его ждала гора всевозможных бумаг - петиции, рапорты, прошения, - но дю Парке не замечал их. Все его мысли были прикованы к Марии.

Кабинет был залит солнечными лучами, в которых весело плясали пылинки. Впервые более чем за целый год дю Парке увидел жизнь в другом свете. Даже окружающие предметы вдруг показались ему родными и приветливыми. Он весь трепетал при одной лишь мысли, что сейчас вновь увидит Марию, женщину, которую он мечтал сделать своей, тогда как она предпочла ему другого. Теперь же, в нем вспыхнула безумная надежда, что все еще удастся поправить, что Мария, его любимая, прекрасная, как сама любовь Мария, снова достанется ему - ему одному!

Прошло немного времени и Сент-Обен вернулся.

- Я выполнил вашу просьбу, кузен, - сказал он, - но мадам де Сент-Андре дома не оказалось. Слуга сказал, что мадам пошла на пристань. Она хочет посмотреть, как торгуют рабами.

Сгорающий от нетерпения Жак, не в силах сдержать досады, в сердцах треснул кулаком по столу.

- Что ж, - сказал он, - я тоже прогуляюсь на пристань. Если понадобится, осмотрю корабль сам.

Глава девятая НА БОРТУ НЕВОЛЬНИЧЬЕГО СУДНА

В сопровождении двух офицеров из форта Жак в полном молчании шагал к пристани. Сам не понимая отчего, он с каждой минутой закипал сильнее и сильнее. Может быть, потому, что не застал Марию, когда так о ней размечтался? Но ведь он сам отказался от встречи, когда девушка прибыла на остров.