Марийкино детство

– Ты какого Григория дочка? – вдруг спросила больная и приподнялась на локте. – Катиного Григория?

– Ну да, – ответил за Лору Саша.

– Подойди ближе, – кивнула женщина Лоре.

Та нерешительно подошла к койке и стала у изголовья. Больная оглядела нарядное платье Лоры, чёрный бант в её рыжих волосах, карманчик с вышитыми мухоморами, висевший на шёлковом шнуре через плечо.

– Подойди ближе, не бойся.

Лора придвинулась ещё ближе, не выпуская Марийкиной руки.

– Скажи своему папаше, что я скоро умру, – сказала женщина тихо и очень спокойно, как говорят о самых обычных вещах.

– Ну, что это вы, мама, говорите! – сказал Саша. – Ложитесь, ложитесь. Вам вредно сидеть…

И он кивнул девочкам, чтобы они вышли из комнаты.

– Скажите дома, что через часок зайду, – сказал он им на прощанье.

Возвращаясь домой, Марийка спросила Лору:

– Лора, тебе не жалко Сашиной мамы?

– Жалко: она ведь скоро умрёт.

– А ты бы попросила папу, чтобы он её вылечил.

– Во-первых, папа лечит только скарлатину и воспаление лёгких, а, во-вторых, рак неизлечим.

– Как это – неизлечим?

– Он не вылечивается. Да что ты ко мне пристала! Я-то ведь ни при чём, – сказала Лора и надулась.

Она помолчала немного и добавила:

– И вообще я не знаю, зачем ты меня потащила к Саше! Очень мне интересно лазить по разным грязным дворам!…

– Я тебя не тащила, ты сама увязалась, – сказала Марийка.

Они молча, надутые и злые, подошли к своему дому и поднялись по чёрной лестнице.

Катерина стояла на кухне. Лицо у неё было всё покрыто пятнами. Она ругалась с Полей.

– Плевать я хотела на тебя и на твоего барина!… – кричала Поля, – Была бы шея, а ярмо найдётся!…

Она быстро толкла сухари в медной ступке. Стук пестика заглушал её слова.

Увидев девочек на пороге кухни, женщины смолкли, и Поля перестала стучать.

– Где, барышни, прогуливаться изволили? – поджав губы, спросила Катерина.

Девочки молчали.

Поля, грузно ступая, подошла к Марийке и дёрнула её за ухо:

– Горечко моё окаянное! Где шатаешься, говори! Докторша в обморок чуть не падает – полный час вас по всем дворам ищем!…

Катерина бросилась к Лоре.

– А ноги-то мокрые, захрыстанные! И без гетров ходила! – всплеснула она руками и принялась стаскивать грязные калоши с Лориных ног…

Лору увели в комнаты, раздели догола, напоили малиной, уложили в постель и накрыли двумя ватными одеялами, чтобы пропотела.

А Марийке мать надрала уши, чтобы неповадно было в другой раз таскать за собою хозяйских дочек.

Марийка заплакала. Ей очень хотелось есть, но она не притронулась к обеду.

Постояв с минуту посреди кухни, она, всхлипывая, пошла за занавеску и легла на кровать носом в подушку.

Только здесь, в тесном углу за занавеской с синими петухами, она чувствовала себя дома. Наплакавшись досыта, она хотела было подняться и взять в шкафу кусок хлеба, как вдруг услышала шаги. Кто-то вошёл в кухню и начал обтирать ноги о половик.

– Вечер добрый, Пелагея Ивановна, – раздался весёлый голос.

«Саша пришёл!» – подумала Марийка.

– А что ж это кучерявой не видно? – спросил Саша.

– Обиделась наша принцесса. Мать её за уши потаскала, – усмехнулась Катерина.

Саша приподнял занавеску и присел на краешек кровати.

– Не плачь, Машенька, – сказал он ласково и погладил Марийку по волосам, – обойдётся. Будет и на твоей улице праздник…

Марийка начала сильнее всхлипывать.

– Я её с собой к вам не звала, она сама увязалась, – пробормотала она, заикаясь от слёз, стоявших в горле, – чем же я виновата?

– Ты на мать не сердись, – тихо сказал Саша, – думаешь, ей легко приходится? Ведь она подневольный человек… Ну, хватит реветь, всю кухню в слезах потопишь…

– Саша! – крикнула Катерина. – Идите, вас Григорий Иванович спрашивают. Офицер свои книги принёс и вас дожидается.

Саша пошёл в комнаты. Через минуту Марийка встала, пригладила волосы и пошла вслед за ним. Ей хотелось быть поближе к Саше, а заодно и посмотреть, какие книги у офицера.

Докторша лежала на диване с большой жёлтой грушей в руке. Доктор ходил по комнате, а Саша-офицер сидел за роялем и играл «собачий вальс».

Увидев переплётчика, офицер встал из-за рояля и переложил со стула на стол большую пачку книг, перетянутую бечёвкой.

Переплётчик развязал бечёвку и начал осматривать растрёпанные книжонки в захватанных бумажных обложках.

Оба Саши стояли рядом – Саша-переплётчик и Саша-офицер.

Марийка смотрела на них и думала:

«Наш Саша хоть и попроще одет, а куда лучше. Докторшин Сашка рыжий и лицо противное. А если бы нашего в военную форму одеть, он бы красивее всех был…»

Оба Саши стояли рядом – Саша-переплётчик и Саша-офицер.

Для того чтобы подольше не уходить из комнаты, Марийка выдвинула буфетный ящик и притворилась, будто что-то там ищет.

Перебирая книги, Саша-переплётчик читал вслух заглавия. Заглавия были не совсем понятные: «Женщина-сфинкс», «Вальс смерти», «Дневник герцогини», «Убийство в башне Беланкур»…

– Вы все эти книги хотите переплести? – спросил Саша у офицера.

– Все.

– Каждую порознь или все вместе?

– Каждую отдельно.

– В сафьяновые переплёты или в коленкор?

– Пожалуй, в коленкор.

– С золотым тиснением и с уголками?