Марийкино детство

Альбом был тёмно-красный коленкоровый, уголки Саша обтянул кожей. Страницы все были из розовой, жёлтой и зелёной бумаги. Марийка никогда ещё не держала в руках такого красивого альбома. Уж теперь не стыдно идти на именины.

На первой страничке Марийка написала: «Дорогой Вандочке на добрую память от Марии Внуковой». Потом она начала наряжаться. Она надела накрахмаленное ситцевое платье-татьянку, чистые белые носки и ярко начищенные ботинки.

— Что ж, одета, как дай бог всякому, — одобрительно сказала Поля, со всех сторон осмотрев дочь. — Смотри же веди себя как воспитанная, за столом не жадничай и ни с кем не дерись…

— Уже половина шестого! — испугалась Марийка. — Побегу Лору торопить…

Лора стояла в спальне перед зеркальным шкафом и любовалась своим нарядным батистовым платьем, которое всё было обшито воланчиками. Через плечо на шёлковом шнурке у неё висел вышитый карманчик с крохотным кружевным платочком.

Марийка побежала обратно в кухню.

— Мама, — закричала она ещё с порога, — а платочек?

— Какой тебе ещё платочек?

— У Лоры в карманчике лежит, и мне тоже нужно. Ведь на именины же…

— Ну, поищи в столе, там лоскуток белый, лежал под полотенцем.

— Да не годится лоскуток! Ванда увидит сразу, что это тряпка.

— Вот наказание! Ну ладно уж…

Поля вытащила из сундучка новенький батистовый платочек, обшитый кружевцами.

— Ну, так и быть — бери. Потеряешь — выпорю! Да смотри — груши или вишни будешь есть, рот не обтирай: пятна-то фруктовые не отмываются.

— Марийка, иди скорей! — закричала Катерина. — Лорочка уже давно одемшись, а эта принцесса всё никак не вырядится!

Катерина выпустила девочек через парадную дверь. Лора шла впереди, держа обеими руками коробку с чайным сервизом. Она шла очень медленно, потому что боялась споткнуться и уронить коробку. Розовый бант в её волосах качался; точно пышный цветок. От Лоры пахло духами. Марийка шла позади с альбомом под мышкой и посапывала носом. Она думала, что если очень сильно тянуть в себя свежий горьковатый запах Лориных духов, то хоть часть его перейдёт к ней.

Когда они проходили через двор, Володька из 35-го номера, сидевший на заборе, стал дразнить Марийку:

Кучерявый баран,
Не ходи по дворам!
Там волки живут,
Твои патлы оборвут…

Машка, тащившая через двор ведро с водой, остановилась и с завистью посмотрела на Марийку.

Марийка на минутку отстала от Лоры:

— Маш, понюхай, хорошо от меня пахнет? Машка поставила ведро на землю и приложилась носом к Марийкиной шее.

— Пахнет керосином, — сказала она.

— Это мне мама вчера голову керосином мыла. А духами ещё не пахнет?

— Может, и пахнет, да керосином перешибает.

— Ну, я пойду… — сказала Марийка.

— Эх, ты, а ещё воробья собиралась со мной хоронить!..

— Марийка, что ж это ты? Мы опоздаем! — закричала Лора.

Она стояла на крыльце парадного подъезда № 3 и дожидалась Марийки.

— Завтра, Маша, всё расскажу, что там будет! — крикнула Марийка и побежала вприпрыжку.

Ей казалось, что она сейчас очень красивая и нарядная. Ей хотелось прыгать, кричать, выдумывать разные игры. Но она чинно, «как воспитанная», поднималась по лестнице следом за Лорой.

Когда девочки вошли в подъезд и стали подниматься по лестнице, Марийку от страха даже затошнило и ладони у неё вспотели. Она сунула альбом под мышку и помахала руками в воздухе, чтобы скорей высохли.

Лора приподнялась на цыпочки и позвонила. Дверь у Шамборских была коричневая. Медная дощечка, ручка, звонок и даже жестяная марка с надписью: «Страховое о-во Саламандра» — всё блестело, как золотое.

Дверь девочкам открыла сама Ванда. Она была в голубом шёлковом платье, белобрысые волосы её были завиты в трубочки — по четыре трубочки на каждом плече.

— Лора пришла! — закричала она. — Теперь не хватает только Серёжи и девочек Добрышиных…

— Дорогая Вандочка, поздравляю тебя с днём твоих именин и желаю тебе всего, всего хорошего, — сказала Лора и протянула Ванде коробку с сервизом.

Ванда тут же, в передней, вынула из коробки чайничек и крохотную сахарницу.

— Ах, какая прелесть! Какие малюсенькие чашечки! — закричала Ванда. — Они гораздо меньше тех, что мне подарила в прошлом году мама…

Марийка шагнула вперёд и «молча протянула Ванде свой красный альбом с уголками, но та была так занята сервизом, что ничего не замечала.

— Возьми, — сказала Марийка, ткнув Ванду альбомом в бок, — это тебе.

Ванда оглянулась.

— Ах, альбом!.. Это сегодня уже четвёртый! Спасибо большое.

Она положила альбом на столик и снова занялась чайничком и его голубой крышечкой, которая была не больше двадцатикопеечной монеты.

— Ну, что тебе ещё подарили? Покажи! — сказала Лора.

— Идёмте.

И девочки побежали в комнаты.

В большой комнате с хрустальной люстрой было много детей. Марийка никого не знала, кроме толстого Мары, который сидел на диване и что-то жевал. Одна щека у него была надута, точно от флюса.

Игры ещё не начинались. Дети чинно сидели вдоль стен и разглядывали друг друга. Мальчиков было всего двое — толстый Мара и ещё один, незнакомый. Остальные были девочки.