Марина. Код силы

– В бардачке есть несколько сникерсов и бутылка газировки. Тебе стоит поесть, – отрешенно и словно невзначай сказал Мортис.

Марина нахмурилась, покосилась на Владыку смерти. Ледяная бутылка и два твердых промерзших сникерса, и правда, лежали в бардачке.

Машина тронулась.

Девушка сжала холодные шоколадки и непонимающе покосилась на Мортиса. Все ее детство и юность Мортис был темной, холодной, как эти шоколадки, пугающей личностью. Он исполнял роль кнута, наказывая ее за провинности.

Он был безликим человеком, которого Марина боялась и где-то в глубине души ненавидела за жестокость.

Эти детские воспоминания никак не накладывались на образ человека перед Мариной.

Сейчас, смотря на Анирама Мортиса, который был повернут к Марине здоровой стороной лица, она все не могла понять почему он в ней вызывал так много страха. Да, он обладал могущественной силой Владыки смерти, но сейчас, сосредоточенно руля и прищуриваясь как старый крот, он выглядел обычным человеком.

Не таким высоким, как казалось Марине когда-то, не таким страшным. Он был обычным дэвлесс. И это понимание оглушило ее, словно она получила по лицу мягкой перьевой подушкой.

Мортис повел плечами. Он кинул недовольный взгляд испещренных сосудами глаз на Марину.

– Почему ты так пристально смотришь на меня? – он ненавидел, когда на него так неотрывно рассматривали.

Марина опустила голову, отвернулась к окну.

Может это этап взросления? Когда смотришь в лицо своему самому большему страху, и он оказывается не таким ужасным?

Девушка, прохрустев упаковкой, открыла арахисовый батончик и с блаженством вгрызлась в его шоколадную плоть.

Анирам молчал, а Марина сосредоточенно жевала и пила газировку.

– Сколько мы будем ехать? – поинтересовалась она спустя час молчания и просмотра в окне скучного фильма под названием: “Заснеженная Финляндия”. Марина поняла, в какой стране они находились по придорожным указателям на финском.

– Еще столько же где-то. Наше место пребывания не должны проследить.

Марина измучено поерзала. Она устала ехать, да и шея затекла смотреть только вправо и вперед. Чтобы хоть как-то скоротать время она вновь повернула лицо к Владыке смерти.

– Какой сегодня день? Сколько я была без сознания?

– Сегодня двадцать шестое декабря.

Марина поняла, что проспала почти два дня. Дженкинс ее похитил двадцать четвертого вечером.

– Зачем я понадобилась вам? У вас же есть Алиса. Она обладает с такой же силой как у меня. Зачем я вам, ведь она однозначно сильнее меня.

Мортис включил подворотник и покрутил руль, заезжая на кольцо. Марина проследила, как они съехали с третьего съезда, и хотела уже второй раз задать тот же вопрос, но Мортис заговорил:

– Алиса твоя сестра-близнец.

– Сестра-близнец? – выдохнула Марина ошарашено.

Мортис кивнул, подрегулировал печку и продолжил:

– У близнецов часто бывает одинаковая сила, но только Алиса родилась с проблемами… Я думал, что она не выживет. Да и сейчас… можно назвать чудом, что она дожила до восемнадцати.

– Но она…

– Ее сила мощнее твоей. Именно она показала, что сила электрикс может развиться до живого разума в сети. У нее вышло это органично, легко, а тебя мне пришлось тренировать… Но не смотря на мощную силу электрикс не проходило и нескольких месяцев, чтобы она не попадала в реанимацию. Я уже сбился со счета, сколько раз готовился к ее похоронам.

Рот Марины приоткрылся. Она облизала пересохшие губы.

– Но я думала…

– …если твое тело умрет, когда сознание в сети, – продолжил ее мысль Мортис, – что ты так и останешься в информационном мире? Это не так. В вашем с Алисой случае мозг является неким подобием мощного сервера. Нет мозга – нет сознания. Еще не придумали, как можно перенести сознание человека на искусственный носитель.

Мортис замолчал, пожевал изуродованную губу и бросил взгляд на ошарашенную Марину.

– Несколько раз Дженкинс передавал, что ты просила подключить тебя к системам жизнедеятельности, чтобы ты не выходила из информационного мира, помнишь?

Марина посерела, кивнула. Так много изменилось с того времени. Та она была словно из прошлой жизни. Благодаря Диме она смогла почувствовать наслаждение настоящим миром.

– Теперь ты понимаешь, почему я не позволил? – Девушка сглотнула вставший в горле ком. – Помоги мне. Всего несколько месяцев выполняй работу, которую выполняла до всех этих событий и я отпущу тебя к твоему Дмитрию Аскендиту, если ты это захочешь. Я не трону ни тебя, ни его.

То ли от сладкого до безобразия батончика, то ли от волнения кишки Марины скрутились в тугой узел. Никогда прежде она не видела Владыку смерти таким… Она все не могла подобрать слово каким же: человечным? Вызывающим уважение, но, все же, пугающим? Великим?

Никогда прежде она не говорила с ним на равных. И теперь она не могла слепо его ненавидеть. Она стала сомневаться во всем, во что верила.

На самом деле, она ведь не знала настоящего Анирама Мортиса. Ей всегда казалось, что им движет ненависть, гнев, сумасшествие, но сейчас перед ней сидел трезвомыслящий человек.

– Ты смотрела мое интервью? – прервал мысли Марины Мортис.

– Да, – прошептала она.