Марина. Код силы

– Так это шишка, а не рог? – с облегчением воскликнула она.

Лист бумаги, что медсестра переворачивала, замер. Медсестра изумленно подняла взгляд с бумаг на пациентку. Их взгляды встретились.

“Она точно приняла меня за сумасшедшую”, – мелькнуло в голове Алессии.

– Я пойду ускорю доктора, – сказала медсестра, вскинув бровь, и ушла в неизвестном направлении.

Журналистка откинулась на подушку и в растерянности скрестила руки на груди.

“Что же произошло? Почему я потеряла сознание. Второй раз. Боль была невыносима. Но, возможно, сыворотка девствует этапами. Вероятно, нужно время, чтобы организм принял ее, перестроился? В этом все дело? Или я ввела себе какую-то отраву, и теперь я вечно буду падать в обмороки? Может эта моя способность?”

Алессия истерично захихикала, представляя, как будет представляться: я дэвлесс обладающая способностью падать в обмороки в самый неподходящий момент.

Хихиканье стало громче, и в этот момент перед девушкой возник доктор.

Смех журналистки оборвался.

Доктор изумленно расширил глаза и потянулся за фонариком в правом нагрудном кармане халата. К слову, доктор был очаровательным мужчиной, от чего Алессия прочистила горло, выпрямилась и улыбнулась. Не сказать, что она очень заинтересовалась доктором, но она была из тех женщин, кому внимание мужчин придавало уверенности и бодрости, как чашечка кофе с утра.

– Здарааасте, – протянула она зачем то с итальянским акцентом.

– Добрый день, – нахмурился он и, наклонившись, проверил реакцию зрачков Алессии. – У вас нет сотрясения. В карте написано, что вы попали в аварию.

Алессия энергично замотала головой, от чего ее лоб налился болью.

– Ой, – выдохнула она и вновь приложила руку к шишке. – Я не попадала в аварию. У меня сильно разболелась голова. Я была в этот момент за рулем. Каким-то чудом я остановила машину и потеряла сознание… Может, поэтому написали, что авария…

– В самом деле? Хорошо, назначу вам несколько дополнительных анализов… Может, вы резко меняли что-то? Питание? Диеты? Перелеты?

Зрачки Алессии остановились на губах доктора. В этот момент она подумала, что губы доктора напоминали губы Филиппа.

– Нет, – кроме того, что вколола себе опасную вакцину, которая обещала силу дэвлесс. Но об этом она, разумеется, не упомянула.

Доктор ушел, спустя время Алессию отвели на МРТ. Разочарованно Алессия подумала, что ее машину, скорее всего, уже эвакуировали, а сумка с телефоном, по-видимому, осталась в ней.

Позвонив секретарю с пункта медсестер, она успокоила Карла, что с ней все в порядке. Она соврала, что попала в аварию и попросила перенести все сегодняшние встречи, хоть на половину из них она уже не пришла.

Тут большое помещение взорвалось шумом. Алессия не сразу уловила в нем протяжный писк приборов. Она обернулась и проследила как медсестры и доктора поспешили к одной из коек.

У одного из пациентов остановилось сердце. Заворожено, с толикой ужаса Алессия, как и все остальные отвлеклись от своих дел и повернулись к жуткой сцене: как доктора пытались вернуть еще совсем молодого мужчину к жизни.

Алессия медленно выдохнула, смотря, словно в замедленной съемке на то, как один из докторов включил дефибриллятор. Аппарат протяжно загудел. Медперсонал убрал руки с умирающего. Доктор приложил к груди утюжки дефибриллятора. Удар, внимание на приборы, но сердце пациента продолжало неравномерно сокращаться. Вдруг приборы истерично запищали, а на кардиомониторе показалась изолиния.

Алессия прижала руки к груди, задрожала. Она не знала человека на той койке, но на глаза навернулись слезы.

Доктор, держащий утюжки дефибриллятора, быстро положил их на место и бросился делать непрямой массаж сердца. Ритмичные толчки в грудь заставили всех задержать дыхание. Вот она: грань жизни и смерти. Несколько минут назад человек был жив, а теперь одной ногой на том свете. Вернется ли он? Смогут ли доктора его спасти?

Чем больше проходило времени, тем становилось понятнее, что все кончено. Мужчина умер.

Плечи медперсонала понуро опустились.

Плачь женщины, полный горя и отчаянья, наполнил зал. Хотелось закрыть уши, убежать.

Алессия прикрыла влажные глаза. Она ненавидела в себе эмпатию. Она ведь не знала того человека, так почему же ее сердце разрывалась?

Отвернувшись, она вытерла влажные дорожки с щек. Она не хотела, чтобы кто-то видел ее слабость. Пусть лучше ее и дальше считают железной леди. Алессия подумала, что не смогла бы работать доктором, она бы точно свихнулась.

Вдруг она что-то почувствовала.

Журналистка обернулась. Сердце забилось чаще. Ноги сами сделали шаг вперед. Она почувствовала непреодолимое желание подойти к умершему.

Медсестры были заняты каждый своим делом: кто отключал аппаратуру, кто толкал на место тяжелый дефибриллятор. Доктора разбежались по другим делам.

Алессия как-то отрешенно, отдавшись своему внутреннему чутью, подошла к койке. У плачущей женщины, видимо жены умершего человека, подкосились ноги. Она осела на пол у его койки.

Алессия обошла ее.

Мужчина лет сорока спокойно, умиротворенно лежал с закрытыми глазами. Сложно было сказать, что он мертв.