Марьина роща

В 1943 году это было, осенью. Сидела Настасья Ивановна у Худяковых. Анна Павловна рассказывала про своих: Вера получила ученое звание; Коля пишет часто, письма ласковые, только про себя ничего не сообщает, ну да ведь он известный скромник; Володя отличился, имеет награды, а за что, не пишет, и откомандирован в военную школу в город Н., и что за город Н. — непонятно. Марат ему ужасно завидует. Ну, на будущий год, как школу кончит, его уже не удержишь…

В это время приходит военный, так, не особенно молодой, здоровается.

— Вы Анна Павловна Худякова?

— Я, — говорит Анна Павловна и белеет как мел.

— Да вы не пугайтесь, — отвечает военный. — Вот приказано вам передать. — И подает ей конверт.

Трясущимися руками вынимает она из конверта две фотографии.

— Ничего не вижу, не понимаю, — бормочет. Потом всматривается и вскрикивает — Алешенька!.. Да как же это?..

И верно: на фотографиях — муж ее, Алексей Петрович: на одной — среди людей в лесу, на другой — один стоит у дерева и улыбается.

А военный объясняет:

— Вы только не волнуйтесь. Я фотограф-корреспондент, ездил в командировку от центральной газеты, был в партизанском крае. Ваш муж Алексей Петрович находится в одном отряде. Как в сводке Совинформбюро увидите, что отряд под начальством товарища М. сделал то-то, так и знайте, что в этом геройском отряде находится ваш муж…

Анна Павловна и смеется, и плачет, и молодеет от радости. С ней радуется и верная подружка. Марат сдерживает подступающие к горлу слезы: не положено мужчине распускаться, но в глазах точно песок насыпан, щиплет что-то и туманом застилает…

А мать рассматривает фотографии и так, и этак:

— Ну да, он, как живой, только похудел и одет как-то по-новому. Вот видно — газету ребятам читает… Смотри-ка, Марат, и очки его старенькие, ниткой обвязаны…

Марат интересуется:

— Скажите, товарищ, а у него есть автомат, у отца?

— Есть. Теперь у них все есть.

— Что же он ни слова не писал до сих пор?

— Посудите сами, — улыбается военный, — как это сделать? Все-таки почта туда пока еще не ходит. Но скоро будет ходить, и тогда получите весточку. Ну, пожелаю вам всего хорошего…

— Милый, товарищ, как благодарить вас? Хоть чайку выпейте с нами, может, расскажете, как они там живут?

— Спасибо, очень тороплюсь. У меня еще есть несколько поручений. Вот в вашем районе надо найти гражданку Мухину. Третий проезд, а номер дома и квартиры стерлись… А ей от сына привет.

— Это не от Гриши ли Мухина?

— А вы его знаете?

— С моим сыном Колей учился, друг, можно сказать… Как он? Тоже там? А мать убивается: как пропал с начала войны, так ничего о нем и неизвестно.

— Значит, не мог сообщить. Так как же мне ее найти?

— Да вас Марат проводит.

— Конечно, тут совсем недалеко. Пойдемте! — торопит Марат.

Но не так скоро удается выслушать все благодарности и добрые пожелания женщин. Как только выходят на улицу, Марат не выдерживает:

— Товарищ! Скажите мне правду, я никому не передам, если это военная тайна. Я все равно сам догадался. Скажете?

— Что такое? Какая тайна?

— Григорий Мухин и есть товарищ М.?

— Нет, — улыбается военный. — Откуда ты взял? Мухин— это Мухин, а товарищ М. — совсем другой. Это пожилой человек, местный работник…

— Ага… — скучно тянет Марат. — А я-то думал…

— Напрасно думал, — подхватывает военный. — Фантазер ты, брат. Товарищ М. — это, я тебе скажу… полководец, прямо как генерал, умница, каких мало. А Мухин у него в отряде тоже не последнюю должность занимает… Нет, друг ты мой, товарищ М. сам по себе, а Мухин сам по себе… Кстати, где же у вас деревья в роще? Как-то чудно: роща, а деревьев раз-два, да и обчелся…

— Были деревья, есть сейчас на Шереметевской, да немного на Октябрьской…

— Разве это роща? Вот там, где находится штаб партизанского отряда товарища М., там, брат, роща!.. Край вообще лесистый, нетронутый. А роща та особенно красивая, я ее много наснимал. Они ее называют Марьина роща, так и в документах значится. А заметь, во всем отряде москвичей человек пять, не больше, и всего двое из вашей Марьиной рощи. Видишь, какие патриоты!

Возвращается Марат задумчивый. Жаль все-таки расставаться с яркой, романтичной выдумкой…

* * *

Среди многих памятных дней этот — один из самых ярких. Салют победы прогремел, как вестник желанного мира, как торжество разума и справедливости, как гордость народа за свой труд, за свою славную армию, как доказательство правоты тех, кто погиб, мужественно защищая Родину…

Боевое Знамя победы, гордо реявшее над центром Европы, было торжественно водружено в Доме Советской Армии. Этой бесценной реликвией гордится советский народ.

А наш добрый патриот своего района, Иван Егорович, частенько вспоминая День победы, никогда не упускает случая заметить будто бы вскользь:

— И у нас есть чем гордиться. Знамя победы где находится? В ЦДСА. А ЦДСА— исконная Марьина роща. Это справедливо. И мы, марьинорощинцы, трудились для победы не хуже других, и мы вложили в ее завоевание и пот и кровь…

Хочется разделить с Иваном Егоровичем его убежденность.

ПАТРИОТЫ