Марина Цветаева. Твоя неласковая ласточка

Ваша чудная книга[5] доставила нам огромное удовольствие. Я как раз учу историю и «Царь Иоанн Грозный» пришелся мне как нельзя более кстати. Живем мы в Ялте ничего себе, учимся, ожидаем письма из Москвы всегда с большим нетерпением. Мы готовимся в мае держать экзамен; Ася во второй, а я в четвертый класс и должны много учиться.

Я должна пройти программу первых трех классов в эту зиму, Ася проходит программу первого.

Погода у нас очень хорошая, так тепло, что ходим в сад только в платьях. Но все же как ни хороша ялтинская погода и природа, сама она, Ялта, препротивная и мы только и думаем, как бы поскорей в Москву. Ведь мы уже больше трех лет не видали Андрюши, а Лёры больше двух. И вообще, в гостях хорошо, а дома куда лучше!

Царский Манифест 17 октября 1905 года, даровавший России несколько сомнительных свобод — на началах неприкосновенности личности, свободы совести, слова, собраний и союзов. За критику царского жеста, кстати, закрыли газету Иловайского «Кремль». Бунт и казнь лейтенанта Шмидта. Волна арестов, демонстрации. Бушует норд-ост, ночью разбив окно в комнате мамы. В другую ночь, в марте 1906-го, — опять зов мамы: девочки, вбежав к ней, видят в ее руках белую чашку, наполовину полную темной жидкостью. Кровохарканье. Впервые за четыре весны. Доктор Ножников, седенький старичок, лечащий пол-Ялты, в растерянности — каверн в легких нет, а болезнь прогрессирует. На щеках мамы яркие пятна чахотки. Постоянно высокая температура.

Маме тридцать семь лет, она изучает испанский язык, лежа читает испанские книги, а также сборники издательства «Знание»: Андреева, Чирикова, Телешова, Серафимовича, Чехова. Кашель ее по ночам не стихает. А в минувшую зиму появились новые жильцы этажом выше — Пешковы: прежняя жена Максима Горького Екатерина Павловна с сыном Максом и дочкой Катей. У детей — новые дружбы, у взрослых — старые разговоры. О революции, разумеется. Ниже этажом живут Фоссы, муж и жена с маленькой дочкой. Тоже революционеры. Мама тревожится за Марусю, бегающую к тем и другим, читающую им стихи — свои стихи, нравящиеся.

Мама делает отстраняющий жест рукой, не подпускает к своему дыханию.

Повторяет:

— Вырастете, и я вас не увижу… Какие-то вы будете?

Весна, девочки в сопровождении бездомных собак бегают с Дарсана к морю, все вместе прыгают у прибоя, а надвигаются экзамены, медленно, но упорно. Горбунья учительница Варвара Алексеевна знакомит их с начальницей гимназии, полной, строгой и приветливой. Два предмета сданы на «пятерки». Ялта в садах, вся — цветущий сад, а надо бежать в аптеку за мамиными лекарствами. Отец пишет — скоро приедет и увезет всех в Тарусу.

Все экзамены сданы. Всё. Приехал Иван Владимирович. Увидел в жене перемены, не замечаемые дочерями. Вызвал Тьо, чтобы помогла с переездом. Мария Александровна, при юристе, составила завещание. Путь лежал посуху, через Байдарские ворота. Четверка лошадей, коляска, сверкающая даль позади — для Марии Александровны навсегда.