Марина Цветаева. Жизнь и творчество

Но мы еще не сказали о главных действующих лицах. Цветаевская Царь-Девица дана гиперболически, наподобие былинных русских богатырей. Да она и есть богатырь в женском обличий: "Ростом-то — башня, в плечах-то — косая саже'нь", у нее "стан сильномогучий", "стопудовая пята", "грудь в светлых латах, лоб — обломом, с подсолнечником равен лик". А под этими латами, в этом "сильномогучем" теле скрывается… нежное, любящее, бескорыстное женское — сердце. Она, такая "мощная", она, которая "войска в полон брала", — оказалась связана "былинкой" — хилым, маленьким Царевичем. Он преуменьшен настолько, насколько преувеличена она: рука его — "суха корочка, как есть — без мякиша", "руки-ноги — слабые, как есть — лапша"… Не потому ли он так маломощен, что все-то кругом его "нежат день-деньской, тешат, нянчат"? А может, потому, что он сам ничего не хочет и не любит, кроме своих гуслей, своего "струнного рукомесла"?..

(Не напоминает ли он изнеженного, занятого только собой… герцога Лозэна?..)

Вот первая встреча Царь-Девицы со спящим Царевичем, — не ожидала она увидеть его таким маленьким, склонилась над ним сперва насмешливо, потом с нежным недоумением и немножко со страхом:

Взглянула — д' как расхохочется!
В ладошечки — д' как всплеснет
"Я-чай, еще в пеленки мочится,
Пустышечку еще сосет!"
………………….
И водит всё —
По бровочкам,
По лобику
Рукой.
"Молоденький!
Да родненький!
Да плохонький какой!"

Но он спит, ее речей не слышит, — и вот уже она поет ему колыбельную песню:

"Спи, копна моя льняная,
Одуванчик на стебле!
Будет грудь моя стальная
Колыбелочкой тебе.

Сна тебя я не лишаю,

Алмаз, яхонт мой!
Оттого, что я большая,
А ты — махонькой!"

Но пришло время расставаться, — Царь-Девица прощается с Царевичем, которого уже успела полюбить, — и в ее словах звучит горькая мудрость, выраженная так по-цветаевски и одновременно по-"простонародному":

Пока еще заботушкой
Не стал — прощай, забавонька!

Царь-Девица вполне живая: она цельна душой, великодушна сердцем, сильна духом, беззащитна в чувствах, бескомпромиссна в поступках. Цветаева привнесла в поэму много личного, выстраданного — под ее пером оно переросло в общечеловеческую, извечную коллизию. Ее Царевич-воплощение недо-личности и недо-чувств. Он — собирательный образ всех этих "Комедьянтов", "спутников" и прочих равнодушных, скользящих по чувствам, а не живущих ими; олицетворение великой слабости не-любви (если перефразировать цветаевские слова) — самой непобедимой из стихий. Ибо сила (Царь-Девица) может, по Цветаевой, иметь дело лишь с силой же; со слабостью (Царевичем) ей не справиться, если только не случится чудо, и эта слабость сама не пожелает стать силой, как у Царевича, который после третьей не-встречи с Царь-Девицей проснулся и бросился за нею в море. Он прозрел, так же, как Каменный Ангел…

Сила — Солнце — огонь — Царь-Девица.

Слабость — Месяц — холод — Царевич.

Воплощение мужского "убожества", которое заставляет страдать женщину, — вот кто ее Царевич-гусляр:

…В нынешней жизни — выпало так:
Мальчик поет, а девчонка плачет.

("Памяти Г. Гейне")

Именно жизненное содержание своей сказки имела в виду Цветаева, когда в июне 1923 года писала: