Марина Влади и Высоцкий. Француженка и бард

«Теперь очень интересно и важно вообще исследовать эту тему: как вообще нужно бороться с террором? Таким же точно способом, как в двадцатые годы, или все-таки терпеть и находить какие-то гуманные способы борьбы с насилием? Никто на этот вопрос ответить не может. Я и согласился сниматься в картине, чтобы этот вопрос поставить. От имени своего персонажа я утверждаю, что нужно так с ними поступать: давить от начала до конца, если ты уверен на сто процентов, что перед тобой преступник… (выделено мной. — Ф. Р.).

Шарапов — это розовый герой, который призывает к милосердию, к тому, чтобы идти в сторону смягчения, а не ужесточения мер по борьбе с преступностью, он утверждает, что нужно действовать честно даже с нечестными людьми. Это все, в общем-то, на словах. Но если сейчас кругом посмотреть, поглядеть, что делается в мире — терроризм и «красные бригады», стреляют по ногам детей, а потом на их глазах убивают учителя, — начинаешь сомневаться, кто из двух героев прав…».

Сериал закончился 16 ноября, а на следующий день Высоцкий отправился на день рождения к своему приятелю — врачу-реаниматологу Анатолию Федотову, которому исполнилось 40 лет. Артист подарил имениннику картину «Пиратский бриг», после чего пел для гостей свои новые и старые песни. Пел от души, поскольку считал Федотова своим спасителем: это именно он во время узбекских гастролей Высоцкого в июле этого года якобы сумел «откачать» его после «смертельного» обморока. Никто из присутствующих, в том числе и наш герой, не может даже представить себе, что именно Федотов очень скоро станет для Высоцкого не спасителем, а погубителем. Впрочем, не будем забегать вперед.

Со дня последнего заграничного вояжа Высоцкого минуло всего три недели (!), как он уже вновь собрался улетать. На этот раз они с Влади должны были посетить остров Таити, чтобы присутствовать на свадьбе бывшего супруга Марины Жана-Клода Бруйе. Но в этот раз наш герой до Таити не добрался. Он должен был вылететь на Таити из Лос-Анджелеса чуть позже Влади. Однако, добравшись до Америки и поселившись на квартире певца и композитора Майкла Миша, он внезапно сорвался вместе с ним в кокаиновое «пике». В итоге его поездка не состоялась. А чтобы Влади ни о чем не догадалась, для нее была выдумана версия о том, что Высоцкому не выдали въездную визу на Таити.

Самое интересное, Влади вскоре прилетела в Лос-Анджелес и застала там мужа. Как пишет В. Перевозчиков, «Высоцкий ведет себя более чем странно, но Марина еще ни о чем не догадывается…».

То есть согласно распространенной легенде Влади, у которой старший сын Игорь был наркоманом с многолетним стажем, даже не понимает, что ее супруг тоже сидит на кокаине. Можно ли в это поверить? Конечно же, нет. Судя по всему, Влади прекрасно поняла истинную причину неприлета Высоцкого на Таити. Для нее это, видимо, стало шоком, впрочем, как и для тех людей, которые отвечали в Москве за его загранпоездки.

На родину наш герой вернулся 12 декабря в состоянии, далеком от идеального.

20 декабря в Театре на Таганке состоялась очередная премьера: был показан спектакль «Турандот, или Конгресс обелителей» по Б. Брехту. Спектакль нес в себе явно антибрежневский посыл. Как писал таганковед А. Гершкович,

«В нем театр зло разыграл фарс коллективного руководства неким вымышленным государством, где фарисеи всем ошибкам и благоглупостям правителей находят законное оправдание, соревнуются в славословии и награждают один другого всевозможными орденами и званиями…».

Скажем прямо, тема спектакля была и в самом деле актуальная. К тому времени советский режим выглядел весьма непрезентабельно: больной и старый Брежнев в окружении не менее больных и старых соратников, которые только и делают, что награждают друг друга орденами и медалями по любому поводу — от собственных дней рождений до великих праздников. В стране процветали коррупция наверху и всеобщая апатия внизу, несмотря на победные реляции средств массовой информации. Еще несколько лет назад ситуацию можно было выправить, если бы Брежнев уступил место более молодому и энергичному руководителю — на эту роль претендовал хозяин Ленинграда, симпатизант «русской партии» Григорий Романов. Но люди, толпившиеся у трона генсека, не позволили этого сделать, уговорив Брежнева остаться на своем посту, так как при сохранении «статус кво» — при больном и безвольном Леониде Ильиче, который все чаще подыгрывал либералам — их будущее выглядело более предпочтительно.

Руку к этому спектаклю приложил и наш герой — Высоцкий. Правда, не как актер — он в нем не играл, а как поэт, написавший «Песню Гогера-Могера». От лица героя песни в ней заявлялось следующее:

На нашу власть — то плачу я, то ржу:

Что может дать она? — по носу даст вам!

Доверьте мне — я поруковожу

Запутавшимся нашим государством!..

…Отдайте мне ослабшие бразды —

Я натяну, не будь я Гогер-Могер!..