Маринкина любовь

— Ну вот видите, вам еще нужен покой, — сказал глава консилиума и повернулся к ее лечащему врачу: — Ее нельзя волновать!

Сопротивляющуюся изо всех сил Маринку увели, опять сделали успокоительный укол. И опять в ее сознании все стало двоиться, расплываться, и Маринка уснула. А когда очнулась, сильно болела голова. Кто-то сидел рядом и гладил ее по руке.

— Борька, ты? — Маринка с трудом разлепила глаза. Лекарство упорно опрокидывало ее куда-то в вязкую дрему.

— Я, лежи тихо. Что ты там вчера натворила?

Голубева напрягла память. Какие-то обрывки, но ничего конкретного.

— Чертовы таблетки… Не помню!

— Зачем ты кинула стулом в членов консилиума? Тебя теперь еще за буйную посчитают.

— А мне плевать… Боречка, милый, забери меня… У меня Илья дома. Я тут больше не могу! С ума сойду.

— А стульями больше швыряться не будешь?

— Нет! Это от бессилия. Я больше не буду…

— Тогда считай, что тебе повезло, — улыбнулся Борис. — Я знаю директора этой больницы еще по институту. Мы уже говорили с ним. Думаю, он не откажет. Только веди себя хорошо!

— Я буду такой примерной, — Маринка тоже впервые рассмеялась, — как в школе!

— Да уж, — хмыкнул Борька, — ты, конечно, была у нас самой примерной ученицей!

— А сам-то!

— Узнаю прежнюю Смирнову. Ты на самом деле поправилась, раз шутишь! Лежи тихо и жди. Я за тобой приду…

— Я тут в таком виде, — вдруг забеспокоилась Маринка, — я, наверно, совсем страшная. Прости меня, Боречка. И принеси мне какую-нибудь одежду, пожалуйста. И расческу нормальную…

— Ты для меня всегда красавица, абсолютно в любом виде, — совершенно серьезно сказал Смелов, — запомни это и не говори глупостей.

— А еще принеси цветов для Офелии, белых. Если найдешь. И какие-нибудь научные книжки для Ирины Петровны. Им же тут еще оставаться… Бедняги!

Борька кивнул и исчез. Голубева себе просто места не находила несколько часов — а вдруг не приедет больше? И убеждала себя: нет, он не такой. Раз Смелов пообещал — все будет!

И действительно, вечером Борька приехал за Маринкой, привез ей огромный букет ярко-алых роз и большую сумку с вещами.

— Посмотри, подойдет ли, — смущенно сказал он. — Я так брал, на глазок…

Все вещи были новые, фирменные, еще с бирками. Полный комплект — начиная с шикарного нижнего белья. У нее никогда такого не было. Когда Голубева переоделась в новый спортивный костюм и собрала волосы заколкой, Смелов только вздохнул восхищенно:

— Вот теперь ты на себя похожа! Только уж очень худая и бледная…

— Это поправимо! Хорошо, что не наоборот! — улыбнулась Маринка. — Кстати, откуда эти вещи? Это не мои…

— Заехал по пути, купил… Вот еще теплая куртка и кроссовки, надевай!

— Но же это все так дорого! Зачем?

Борька только рукой махнул. Офелия спала, поэтому белые лилии положили прямо у ее кровати.

— То-то радости ей будет, когда проснется! — задумчиво сказала Голубева, вдыхая дурманящий запах.

Ирина Петровна сразу нацепила очки и с интересом ухватилась за принесенные ей книги.

— Спасибо тебе, Марина, — крепко пожимая руку на прощание, сказала она. — Ты очень хорошая. Наверняка тоже состоишь в ментальном контакте с инопланетянами. Просто пока не понимаешь этого. Я попрошу их, чтобы не оставляли тебя…

Маринка едва не заплакала и вышла из палаты. За забором Смелов усадил ее в красивую иномарку.

— Борь, а какое сегодня число?

— Пятнадцатое февраля.

— А сколько я тут пробыла?

— Почти полгода, — помявшись, ответил Смелов. Маринка схватилась за голову. Такого предположить она не могла. Казалось, всего несколько долгих дней…

— Теперь все будет иначе! Обязательно будет иначе! — заклинала она сама себя.

Пока они ехали, Маринка с недоверием разглядывала заснеженные улицы. Неужели и правда — полгода безвременья? От таких мыслей мороз бежал по коже. А ведь она могла бы остаться там навсегда, если бы не Борис.

— Спасибо тебе огромное! — Голубева положила руку ему на плечо и снова расплакалась. — Ты меня снова спас.

— Да ладно тебе! Если бы ты знала, как я испугался! Приехал домой, а отец мне рассказывает… Я сразу к тебе примчался.

— А что, в Петровском все уже знают?

— Угу. То есть не знают, что с тобой. Просто что ты в больнице… Не представляешь, как напугала меня!

— Ой, а куда мы сейчас едем? — спохватилась вдруг Маринка.

— А куда ты хочешь? Давай поужинаем сначала. Отметим…

— Нет-нет, — уперлась Голубева, — вези меня домой. Сейчас буду Паше звонить. Ведь я даже не знаю, где мой сын!

Борис достал из кармана мобильный телефон и набрал номер:

— Павел, вы? Это Смелов. Мы будем через пятнадцать минут. Встречайте!

Когда машина притормозила у подъезда, навстречу Маринке выбежал смеющийся, счастливый Илья. Он еще вытянулся, оброс, светлые глаза его лучились.

— Мама, мамочка!

— С возвращением! — Голубев помог Маринке выйти из машины.

— Сыночек мой! — Маринка бросилась обнимать сына. — Как ты был без меня?

— Ну ладно, я поехал, — грустно сказал Борис, видя, что встреча состоялась. — Будь здорова!

— Подожди… Может, зайдешь?

— Нет, не сейчас… Заеду в другой день. Вот номер моего мобильного. Звони, если что.