Мариона. Планета счастливых женщин

Даже если пожалуюсь инспектору Ласкону, честно все расскажу или выдумаю причину, пожалуюсь на здоровье и нервы… Бессмысленно. Нужного результата не даст. Во-первых, я не хочу позорить Шалока, мол, не мог обеспечить жене хорошие условия. А, во-вторых… Плохо с солдатом? Тогда мне предоставят другого мужа, вероятно, опять через отбор кандидатов. Абсурд! Пройти еще раз через подобное мероприятие я уж точно не желаю.

Как ни крути, остаться с Гордасом у меня нет ни малейшего шанса. По здешним меркам он ни на что прав не имеет пока не пройдет Маракх. С каждым днем я все больше начинаю ненавидеть это слово. Маракх… Мара… Морока… Мрак… Что там ожидает моего «мальчика»…

Я не раз пыталась расспросить Джемму. Но в ответ слышала только пугающие намеки и какой-то жуткий бред, не поймешь, шутит она или пытается меня нарочно запутать. Лоут сам должен будет пытать сына огнем, чтобы проверить его устойчивость к боли. Это ни при каком раскладе не может быть правдой!

Я осторожно начинала разговор с мужем, но ему неприятна сама эта тема. Гордас вроде бы спокоен и, так сказать, рвется в бой. Он ведь не может не знать, какие приключения ждут его на Маракхе. Создается впечатление, что мальчишек с детства обдурили пропагандой о необходимости суровых испытаний. «Не выдержишь — не мужик!»

Гордас хочет показаться смелым и сильным, но в душе он сомневается в себе, я же вижу. А выбора у него нет, так что толку скулить перед неизбежным. Вот парень и держится изо всех сил.

У меня в уме крутится один единственный план — наилучшее решение наших проблем, но иногда оно кажется до боли наивным. Итак, за оставшееся время каникул Гордаса мы с ним «сделаем» мне ребеночка. Потом Гордас уедет, а я стану потихоньку готовиться к материнству. Лоут должен будет в который раз все понять и смириться, при том, он же станет дедушкой. И Лоут сам подталкивал меня к сыну — приласкать, полюбить. Вот я и полюбила!

И не чувствую за собой особой вины. Мы с Шалоком стали мужем и женой по необходимости, а не из-за «нежной страсти». Да, надо признать, иногда что-то такое между нами бывает… И здесь кроется самый сложный момент, самая уязвимая часть моего плана. Если Лоут не захочет видеть во мне только мию для своего сына… Если Гордаса заставят жениться на невесте — вертлявой Кайли…

Нет, нет, не хочу даже думать о таком исходе событий! Малыш сможет нас объединить и решить все формальности. Я готова просить инспектора Ласкона помочь нам. Неужели еще и Мариону придется умолять? Я обозвала ее всевозможными бранными словами вслух и про себя, она может подстроить мне новую каверзу. Боги умеют обижаться на смертных ничтожных людишек?

Будь я богиней, я бы никогда не стала мстить своим созданиям даже из-за их проклятий и неверия в меня. Это мелко, это недостойно Всемогущих богов. Я бы просто отвернулась на время или наблюдала исподтишка, чтобы в момент наивысшей опасности и отчаяния поддержать, защитить, спасти и тем самым вызвать к себе уважение и приязнь.

Не много ли я на себя беру, вздумав решать за Создателей? Я нахожусь сейчас на шахматной доске, которую придумала Мариона. Ее мир — ее правила. Пока я всего лишь пешка. Дойду до конца доски, обрету шанс стать королевой. И тогда непременно спасу моего короля.

Как же я рада появлению в ванной андроида Рика. Он создает ощущение стабильности и основательности моего бытия. Рик всегда четко знает, как действовать и с чего начать. Вот кому в нашем доме живется легко. Мы наскоро обсудили детали восстановления «женских функций» моего тела, выбрали лучший комплекс витаминных коктейлей, скорректировали диету. Короткий сеанс бодрящего массажа — только плечи, шея и лицо, пара тонизирующих масок, и я наконец могу спуститься в столовую. Я хорошо одета и причесана, чувствую себя свежей и полной сил.

Вряд ли Лоут еще ожидает меня к завтраку… Слышу из окна кухни, как муж разговаривает с Гордасом возле дома. Скоро настанет время обедать. И мы усядемся за стол как дружная семья, пережившая недавно большое потрясение, но вновь сплоченная и крепкая как никогда: заботливый отец, любящая мать и наш прекрасный сын.

А если мои прогнозы сбудутся, через годик в этом доме вполне может зазвучать детский плач, а потом и счастливый смех. Странно устроена наша жизнь, в самом начале ее мы плачем, а только потом учимся смеяться. Первые чувства, которые мы испытываем, приходя в этот мир — страх и боль. Возможно, это и есть самые древние, корневые ощущения, а уж только потом идут удивление и радость. Ничего не поделать.

Глава 33. Симулятор ощущений

Первые три дня после моего возвращения прошли насыщенно. Тему недавнего переполоха никто не поднимал, будто похищения и напряженных поисков не было вовсе. Некоторые грустные раздумья о судьбе бунтаря, который предпочел расстаться с жизнью, но не отказался от меня, затаились на самом дне души вместе с тяжелыми воспоминаниями. Возможно, Лоут тоже предпочел «забыть» о случившемся и не тревожить меня лишними расспросами. Оно и к лучшему.