Марионетка

– Не говори так, не говори, не говори!!! – кричала все громче и громче Хелен, свалившись на коленки, – мама вернется, да?! – с надеждой повернулась девочка к Хлое.

– Прости, малышка, – присела рядом няня, – но… Тебе стоит подрасти, тогда станет легче.

– Потому что мама вернется? – не сдавалась Хелен.

– Как знать, – постаралась сквозь слезы ответить Хлоя, понимая, что не может соврать, но и правду говорить было бы опрометчивым шагом.

– Я знаю, – вдруг успокоилась девочка, – знаю, что она ушла.

Хелен как щелчком пальцев изменилась в поведении, а слезы словно испарились. Ее речь стала неожиданно серьезной, но Хлоя знала, что последует за этим. После таких резких перепадов Хелен валилась в истерики и билась в конвульсиях, затем и начинались эпилепсии. Хоть и длились они всего несколько минут, но казались бесконечными.

Хлоя недолго думая, взяла девочку на руки и побежала к машине, схватив Адама за руку. Хелен барахталась, пыталась выбраться, но все было тщетно. Няня уже привыкла справляться с сильными трясками девочки, оттого ей было вовсе не тяжело.

Добежав до машины, припаркованной у входа на кладбище, няня пристегнула девочку в детском кресле. Адам был взрослее своей сестры, потому Хлоя пристегнула его обычным ремнем безопасности.

– Хелен, хватит, сколько можно! – ругался на нее мальчик.

– Адам, она не виновата в этом, не надо ругать сестру.

Девушка живо уселась на водительское кресло, завела мотор и погнала напрямик в больницу, где Томсоны младшие были уже постоянными посетителями.

Дорога, как назло, оказалась полностью забита. Хлое необходимо было маневрировать между машинами, чтобы успеть попасть к врачу до того, как начнется паническая атака. Девушка хоть и знала, что делать, но себе не сильно доверяла в этом деле.

Кое-как ей удалось выехать на пустую улицу, застроенную многоэтажками. Собиралась объехать главную улицу, где проехать удастся не скоро.

Из-за того, что Хлоя набрала скорость, она еле успевала заворачивать на нужные повороты, но все-таки в стрессовых ситуациях вместе с мозгом включались и рефлексы. Она выехала на прямую дорогу к больнице. А подъехав, девушка резко остановилась с визгом колес перед длинной каменной лестницей.

– Оставайся здесь, хорошо? – обратилась девушка к Адаму, выскочив из машины и взяв на руки Хелен. Мальчик недовольно выдохнул, но все же кивнул.

Няня как никогда быстро взбежала по лестнице. С грохотом отворив дверь, она сразу же сквозь толпу крикнула: «Доктор Питерсон на месте?!»

На ресепшене сразу узнали Хлою. Девушка вскочила из-за кресла.

– Да, снова началось? – она подбежала к двери, ведущей на второй этаж, пропустила Хлою, а затем оббежала и повела няню с девочкой в кабинет психотерапевта.

– Да, сегодня годовщина смерти… – не договорила няня, заметив, как Хелен становилось хуже.

– Понятно, – ответила медсестра. Она довела Хлою до кабинета Питерсон и резко открыла дверь.

– Миссис, Томсоны.

Врач подорвалась с места и направилась к кушетке, на которую Хлоя положила Хелен. У нее уже начинались судороги.

– Очень вовремя, – ответила Питерсон, переворачивая набок тело девочки. Доктор достала шприц с тонкой иголкой и вколола заготовленную для срочных случаев инъекцию.

Судороги Хелен стихли, хотя вот-вот начались. Девочка закрыла глаза и бессильно перевернулась на спину. Питерсон достала теплый плед, укрыла расслабленное тело и прикрыла для комфорта окно.

Хлоя облегченно выдохнула. Доктор указала на дверь и вышла вместе с ней в коридор.

– Как давно дети Томсонов выбирались из домашнего мрака?

– Ох, миссис, очень давно. Вне дома они были только в парке несколько недель назад. Проблема даже не в том, что некому с ними гулять. Я стараюсь вытягивать их чаще. Дети Эндрю сами не хотят выходить из своих комнат.

– А что сам отец их говорит об этом?

– Совсем ничего. Все вокруг так убеждены, что он любит их, но мне кажется, все совершенно наоборот.

– Хм… А Вы говорили с Эндрю? Давали совет повести детей куда-нибудь?

– Пыталась однажды, но столкнулась с агрессией. Видите ли, я никто, чтобы давать какие-то советы, – выдохнула Хлоя, опустив голову.