Марионетка Черного колдуна

Путь был недолгим. Меня просто оттащили еще на пару сотен метров от деревни, сгрузив на траву. Больше на сальные шутки они не разменивались. По моему телу начали шарить четыре руки, сжимая, щупая, срывая одежду. Я извивалась, визжа, как поросенок на бойне, кусалась, лягалась. Одному из них — без понятия кому именно, — я попала в какое-то, очевидно, уязвимое место. Он охнул, и на секунду выпустил меня из рук. Но ненадолго. Через пару секунд я получила пощечину.

О, это была совсем не та пощечина, что влепила мне мать. Голова качнулась назад, а в глазах потемнело. Если бы я уже не лежала на земле, непременно упала бы. Но я все равно продолжала бороться, хотя они уже разорвали мою юбку, и нижнее белье. Один из них уже развязывал шнурок на штанах, пока другой прижимал к земле мои руки.

Как вдруг все закончилось. Я даже сразу не поняла, что произошло. Продолжила извиваться по земле, не замечая, что меня больше никто не держит. А потом увидела сквозь пелену слез, что мужики стоят на коленях, спиной ко мне, и подвывают от боли.

— Что здесь происходит?

Над ними возвышался Шаттенхард. Все в том же черном балахоне. Из-под капюшона были видны только фиолетовые глаза, которые сегодня как-то особенно злобно горели.

— Ничего, Владыка. Мы тут просто бабу повалять думали. Мы б потом заплатили.

Ответ не очень понравился колдуну. По крайней мере, мужики начали скулить сильнее. Впрочем, из-под капюшона раздавался все такой же до дрожи спокойный голос.

— Кому?

— Что?

— Кому бы вы заплатили?

Ответа не последовало. Возможно потому, что мужики уже не скулили. Они упали на землю, корчась от боли. А ведь колдун даже не читал никаких заклинаний и пассов не делал.

— Ей? Ее жизнь принадлежит мне.

Ну все, меня точно убьют. Если не эти мужики, то Шаттенхард.

— Как и ваша, — добавил он.

А вот теперь он сделал один сложный пасс рукой, затянутой в черную перчатку. Мне показалось, что слышу едва уловимый шепот, доносящийся из-под капюшона.

— Отвернись.

Я не сразу поняла, что это было адресовано мне. А когда поняла, все равно не стала повиноваться. Мужики закричали. Их кожа вздувалась волдырями, а затем слезала прямо у меня на глазах. Плоть как будто начала гнить, причем за считанные секунды.

Около минуты на поляне стоял нечеловеческий крик, а затем все стихло.

Нет, они все еще корчились, просто кричать уже не могли. Это продолжалось еще несколько минут, пока от мужиков не остались только кучки гниющего мяса, по которым невозможно было определить, что когда-то это было человеком.

Я смотрела на все это с каким-то особым удовольствием. Хоть и задыхалась от ужаса. Только когда магия перестала подрагивать на телах, я отвела взгляд. И согнулась в рвотном позыве.

Хорошо, что меня вырвало не на колдуна.

Это была последняя здравая мысль перед тем, как я отключилась.

* * *

В себя я приходила долго, отрывками. Перед глазами мелькали образы, но полностью очнуться не получалось. А когда удалось, я подскочила, начав по инерции отползать назад.

Я не сразу поняла, где нахожусь. Но ясно было одно — я уже не в лесу, а в замке, в какой-то очень просторной комнате лежу на кровати, причем даже заботливо укрыта одеялом. Была. Пока не начала в панике пытаться вжаться в изголовье.

— Очнулась!

Чей-то голос, раздавшийся с другого конца комнаты, заставил еще раз подскочить. А все потому, что он был мне незнаком. Еще бы. Раньше я здесь женских голосов не слышала.

— К-кто ты?

Голос скрипел как несмазанная телега, а горло болело. Я скорее хрипела, чем говорила.

Сорвала голос, когда кричала.

Зря я об этом подумала. Одна мысль цеплялась за другую и перед глазами снова стояла недавняя сцена.

— Я Берта, — сказала девушка, как будто это что-то должно было мне объяснить. — Господин сказал, что тебе понадобится помощь.

— Господин?

Вместо ответа девушка улыбнулась и протянула мне стакан воды. Я приняла его дрожащими пальцами и начала жадно пить.

Оказывается, меня ужасно мучила жажда. И только когда я ее утолила, смогла рассмотреть девушку передо мной.

Она была красива. Темные волосы, глубокие карие глаза, взгляд с поволокой, а фигура под достаточно простым платьем была такой, что все столичные модницы удавились бы от зависти.

— Ты в порядке? — спросила она, и грустно вздохнула. — Конечно, нет. Такое пережить непросто.

Берта явно сочувствовала мне, но я не особо прониклась.

— Ты живешь в деревне?

— Да, — согласно кивнула она. — Ты только не переживай. Господин тех двоих уже убил, — сказала она с таким спокойным видом, словно это было в порядке вещей. — Туда им и дорога. Вот бы еще к ним Хинрича отправить. И Бера, и…

Девушка делилась списком имен, которые просились в список палача, а у меня волосы вставали дыбом.

— Что-то многовато.

— Ну а как иначе, — пожала она плечами. — Деревня у нас такая. Неспокойная. Кто ж еще будет к колдуну на службу наниматься? Чаще всего душегубы разные.

— А ты?

— А я тут родилась. Местная. Под защитой семьи нахожусь. Другие девушки тоже либо замуж повыскакивали, чтобы в обиду не давали, либо сами не прочь погулять да подзаработать. Но это редкость, конечно.