Марионетка. Отрежь меня! (СИ)

— Почему?! — слезы текут от творящейся несправедливости. Что происходит? Ничего не понимаю… Такое поведение обескураживает.

— Отец решил: раз в день говорить можно с мужем.

«Что за бред?» — они теперь ограничивать будут. Таким образом: наказывают?

Самир тоже выразил свое мнение, когда охранник дал телефон и мы смогли продолжить разговор. Он считает, нас станут испытывать и проверять на прочность: меня — на покорность, смирение, уважение и умение слушаться; его — на способность разделять работу и личную жизнь, делая выбор в пользу того, что важнее на данный момент, не поддаваться искушению или сиюминутной слабости…

— Саид… прошу… — умоляю все равно, плетусь следом. Смотрю в его спину, пока поднимается наверх по лестнице.

Он резко останавливается. Потом разворачивается лицом и спускается на несколько ступенек, подходя ближе. Я машинально отступила назад и чуть не упала.

— Осторожно, — успел ухватить за локоть, удерживая на месте.

— Пожалуйста… — в очередной раз, прошу. Встречаюсь взглядом, в котором отражается непоколебимая решимость. Не уступит и не сжалится.

— Завтра, — отпускает меня и уходит.

Зачем вообще покупать телефон? Подразнить?

Присаживаюсь на ступеньки. Не могу сдержать слез. Единственная мысль, что приятно грела в неизбежном расставании и могла скрасить мое нахождение здесь — это разговоры с мужем. Хотя бы так, слушая любимый голос, ощущать его близость…

«Марионетка в чужих руках» — вот, кто я. Напомнила сама себе.

Все, кому не лень дергают за нити, впутывая в разные игры, навязывают свое мнение и взгляды, указывают, как надо, пытаясь добиться беспрекословного подчинения… Только появление в моей жизни Самира оказалось судьбоносным, и не важно, что изначально мерзкий подтекст наших отношений не оставлял выбора и надежд на лучшее.

Как же все быстро завертелось — с невероятной скоростью…

— Дочка, милая, почему сидишь тут? — послышался сзади заботливый голос Марии (именно так она просила называть ее, если не готова обращаться «мама»).

Вытерла наспех щеки и встала.

— Вы поможете мне? — слабо улыбнулась, глядя в серо-голубые глаза женщины.

— Да. Если это в моих силах. Тебе что-то нужно? — она взяла меня за руку, мы пошли в сторону огромной гостиной. Разместились на диване.

— Самир…

— Мой сын успел тебя обидеть? — заметила остатки слез на лице.

— Нет, дело не в этом… хочу поговорить… Саид забрал телефон… он сказал, что…

— Да, знаю… — перебила она. — Извини, но против мужа не пойду, придется набраться терпения. Амин изменит свое мнение, денек-другой и сам увидит, как не прав, ведь Самир никогда не женился бы, не будь уверен на сто процентов в тебе.

— Кому станет хуже от нашего общения? — пусть кто-нибудь даст внятный ответ.

— Не буду обсуждать решений своего мужа и тебе не советую. Между прочим, сын сам захотел, чтобы ты жила в семье. Значит, остается ждать. Он скоро приедет.

— Я поняла… — вздохнула обреченно, поддержки в данном вопросе не найду. Сговорились все… — Простите.

— Не расстраивайся, — Мария похлопала меня по плечу. — А теперь пойдем накрывать на стол.

У них принято всей семьей собираться, без разделения на мужчин и женщин, исключение составляли только случаи, когда приглашались гости. Так или иначе, ощущала себя лишней и одинокой — не только из звучащей арабской речи, все здесь чужое, непривычное… Не хватает Самира, он бы не дал в обиду…

А пока, аккуратно, чтобы не вызвать чье-либо недовольство, поглядывала на собравшихся за ужином людей: Амин и Мария, Саид и Талия, Малик и Ясмин; Имран — старший сын Саида (так и не скажешь, что ему восемнадцать, выглядит взрослым); а также младшие дети, два мальчика и две девочки — не разобралась, правда, где/чьи. Знаю: у Саида — трое детей, у Малика, соответственно — двое… И здесь нет Латифы, с которой еще не знакома, она проживает в доме мужа. Причем хочу заметить, у всех по одной жене.

Конечно, в первую очередь, интересовал глава семейства, как-то нужно находить общий язык, иначе спокойной жизни не будет. Но пока не знаю, с чего начать и с какого бока подойти? Боюсь его… И поразительное внешнее сходство Самира с отцом, словно точная копия (можно представить уже сейчас, как он будет выглядеть в этом возрасте) — никак не успокаивает. Характеры у них разные или со мной муж становится другим… Скорее: Саид имеет такую же жесткость нрава, а еще тяжелый взгляд.

Хотя всем сыновьям досталась отличительная отцовская особенность — яркий небесный цвет глаз, только ощущения неодинаковые вызывают. Когда смотрит Самир, готова растворяться и тонуть в бездонной глубине голубых озер…

Порода знатная, видная… что уж говорить…

«Интересно, какими будут наши дети?» — подумала о муже, опять испытав волну разъедающей изнутри тоски.

Плохо без него, прикипела всей душой и телом, даже не знала, что способна на столь сильные чувства — со мной это впервые. И пусть выбор за меня сделали другие люди, специально-случайно столкнув нас, могу точно сказать: ждала именно Самира. Но невозможность свободно общаться с ним — угнетает…