Марионетка. Отрежь меня!

- Снег… - как же хочу ее: ласкать красивое тело, доводить до экстаза и ощущать дрожь, сжимая в объятиях.

- Я такая влажная… вся твоя…

- Облизни свои пальцы, пососи, проведи по губам, - приказываю, она послушно выполняет.

В трубке слышатся эротичные звуки. Завожусь еще больше. Появляются мысли: достать член и быстро снять напряжение.

Но, так не вовремя, вмешивается секретарь:

- Господин Фаяз? – включается селектор, выводя меня из будоражащих фантазию мыслей.

- Снежана, повиси немного…

- Хорошо. Жду, - с пониманием отвечает.

Откладываю телефон в сторону. И жалею о потерянных минутах, которые трачу не на жену.

- Елена Петровна, я занят. Что-то срочное? – нажимаю кнопку.

- Для вас доставка, - сообщает.

- Доставка? – удивляюсь. - Я ничего не заказывал.

- Курьер сказал, это подарок.

- Вот, значит, как… - растерялся даже. - Распишитесь в получении. Закончу разговор и выйду сам.

Снова возвращаюсь к Снегу.

- У тебя все хорошо? – с беспокойством спрашивает она.

- Да, в порядке. Отвлекли нас… Прости…

- Саид тоже уже стучался ко мне, торопил заканчивать, - с грустью говорит. - Все настроение смазал…

- Девочка моя, завтра с утра уезжаю по делам, созвонимся ближе к обеду, - предлагаю не нарываться на недовольство отца, тем сговорчивее будет во всех остальных вещах.

- Эх… набраться бы терпения…

- Обозначь сразу перед Саидом время, когда хочешь связаться со мной, чтобы не возникло недопонимания.

- Ясно… Но если что твоя мама может помочь. Она на моей стороне, вчера пытались дозвониться до тебя.

- Телефон сдох, - не буду говорить, что намеренно выключил, и уж тем более - о подслушанном разговоре в конюшне. - А я так и не перезвонил ей, потом пришло сообщение, но было поздно...

- Тогда бы знал: через нее просила передать, что люблю тебя и очень-очень жду! – кажется, она опять готова расплакаться, судя по тону голоса.

- Люблю тебя тоже. Не плачь. И трусики не забудь надеть.

- Угу… Пока, - отключается.

Немного легче на душе стало. Но это дозированное общение «убивает». Отцовские проверки бесят. А спорить с ним бесполезно, пытался достучаться, да нахожусь не в том положении, чтобы диктовать условия, расстояние – решает все. И очень быстро он сообразил: Снежана – моя слабость. Раскусил меня в два счета.

Прокрутил в голове наш разговор. Представил, как она сидит перед зеркалом, открывая потрясающий вид на свою «киску», и выводит пальцем узор по влажным складочкам. Может, откинула голову назад, прикрыла глаза и приближает себя к оргазму, настойчиво теребя клитор… Часто дышит, тихо постанывает… Потом содрогается…

«Снег… как хочу тебя…» - сексуальное напряжение напомнило о себе, а каменная эрекция в брюках не дает покоя. И дело не в воздержании, она меня делает ненасытным, жаждущим, одержимым...

«Надо отвлечься. Срочно!» - встаю с кресла, выпиваю стакан прохладной воды. Прихожу в себя. Осматриваю область паха, убеждаясь, что ничего не топорщится, и могу свободно выйти из кабинета. Какой же подарок прислали и, главное, от кого?

Елена Петровна отдает конверт. Возвращаюсь к себе. Распаковываю. Достаю бумаги. И крайне удивлен. Там лежат: договор купли-продажи, паспорт, ветеринарное и племенное свидетельства. Такого никак не ожидал: Александров дарит мне лошадь, ту самую, породы дахман. И как это понимать?

Глава 20

Глава 20. Запретные чувства.

20.1.Снежана

Когда я вышла из ванной комнаты, сразу нарвалась на недовольный, с примесью каких-то непонятных эмоций, взгляд Саида. Почему ведет себя так? Словно не с мужем разговаривала сейчас, а с посторонним мужчиной, да еще втайне, в нарушение всяких правил.

Вернула телефон. Молча, взяла платок. Подошла к зеркалу и стала повязывать, под пристальное, откровенное подглядывание за мной. Чего ждет? Что вообще происходит? Он не просто напрягает своим присутствием, отчасти – побаиваюсь, не понимая его мыслей.

- В чем дело? – не выдерживаю. Разворачиваюсь к нему лицом, желая узнать причины этих странностей.

Подходит ко мне. И позволяет лишнего: заправляет мои волосы, которые упрямо выбились из-под ткани. Хотела отстраниться, не дал – сильно сжал затылок, заставляя стоять на месте.

- Саид? – уперлась руками в его грудь, пытаясь оттолкнуть. – Что вы делаете?

- Лицо закрыть на улице, - опять удивляет. – Не показывать.

- Зачем? – все же удается освободиться, когда ослабляет хват. Отхожу на несколько шагов назад.

- Кожа белая. Много глаз смотреть будут. Не надо.

Намекает на излишнее внимание, из-за моей принадлежности к другой национальности?

Вот парадокс: светлокожие люди предпочитают загар, мечтают приобрести бронзовый или шоколадный оттенок; а смуглым, наоборот – нравится молочная бледность. Но я никогда не была любителем вялиться под солнцем, а свою привередливую и чувствительную кожу берегла.

- Поняла, - покидаю комнату, сталкиваясь в коридоре с Марией.

- Доброе утро, дочка, - она обняла меня.

- Доброе, - чувствуя заботливое отношение к себе, вспомнила о своей маме. Самир обещал ее навестить…

- Саид?! – возмутилась свекровь, видя, как тот вышел из моей спальни. – Что ты делаешь здесь?