Марк Бернес в воспоминаниях современников

Не посчитайте нас наивными или, хуже, глупыми, но у нас такая работа, что мы бываем в степи… Спим в тракторах, в кабинах, и Вам будем благодарны, если будем иметь Вашу песню у себя. Еще раз просим Вас простить нас за беспокойство и просим Вас нас уважить. Если Вам не трудно ответить нам, то просим: чем быстрее — тем лучше. Мы ее будем петь в степи у костра во время ужина.

Просим Вас, если уважите этих тружеников, которые к Вам обращаются, то пошлите письмом по адресу: Харьковская обл., г. Балаклея, пос. Нефтяников, дом 69, кв. 11.

Емиль Иван Павлович.

Очень просим Вас!!!

9 января 1967 г.

4

Здравствуй, уважаемый Марк Бернест.

Пишет Вам рабочий железнодорожных мастерских ст[анции] Камышин Богатырев Федор Иванович. Обращаюсь я к вам, дорогой Марк Бернест, с большой просьбой. Если возможно, прошу вас, не откажите мне в следующем: 19/11–67 в воскресенье вы пели песню для ракетчиков и артиллеристов по радио. Когда я вас слушал, я очень переживал потому, что… почти в точности так же получилось у меня в жизни, как у того солдата, про которого вы пели. Названия песни и кто ее сочинил, я не услышал, но пели вы здорово, и кто это пережил, тот знает, как это тяжело.

Я, дорогой мой, никогда к таким товарищам, как вы, не обращался, а эта песня заставила меня просить вас: напишите, пожалуйста, слова этой песни. Я вас век помнить буду и поминать добрым словом. Не откажите, пожалуйста. Начинается она так: спалили хату на деревне. В общем, пришел солдат домой, а дома все спалили фашисты, и он пришел на могилку и сказал: «Не осуждай меня, Прасковья» и выпил с горя водку пополам с печалью.

Я уже, дорогой мой, немолод, мне 52 года, но песню твою я забыть не могу.

Извините меня, что я написал не так.

С уважением к вам Богатырев Федор Иванович. Проживаю: гор. Камышин, Волгоградская область, Привокзальная улица, дом № 20.

20 ноября 67.

5

9 мая 68 г. г. Калинин.

Дорогой товарищ!

Возможно, Вы удивленно посмотрите на мое письмо. Но я Ваш старый друг и знакомый. Мы познакомились с Вами в тридцатых годах после фильма «Летчики». Я тогда был сравнительно молод. Жил и работал в Москве. Потом я так же … с Вами встречался. И вот — война. И Вы опять были с нами, с рядовыми воинами. «Темная ночь», «Шаланды, полные кефали».

Да! Мы пели вместе с Вами. Хотя несколько минут тому назад зарыли в боевой плащ-палатке своего друга, с которым накануне, в короткие перекуры, думали о прошлом и будущем.

Сегодня День Победы! Много дней прошло с той поры, когда я и мои друзья вернулись домой. Я уже немолод, скоро 60. Дома я нашел: «Враги сожгли родную хату», сейчас живу и работаю в г. Камышине. У меня вторая семья. Дети уже взрослые, есть даже внучка Светка. Вас я вижу на экране и слушаю по радио и очень бы желал Вам и Вашим членам семьи только хорошее, только прекрасное.

Вчера я слушал по радио, который раз, в Вашем исполнении ту песню, которая для меня — моя биография.

Да! Я так приехал. Я три державы покорил. Вот на столе лежат медали и ордена. И среди них лежит медаль «За город Будапешт». Простите меня, дорогой товарищ. Вы поймете меня.

И награда за все будет, если Вы в свободную минуту напишете мне, инвалиду Отечественной войны, несколько строчек. Ваше фото и, главное, текст песни, которая кончается словами: «И на груди его блестела медаль за город Будапешт».

Крепко жму руку.

6

Здравствуйте, Марк Бернес!

От смущения и волнения не знаю, как начать, но пусть будет так. Я давно ношу несбыточную мечту солдата — узнать слова песни, т. е. в записи:

…никто солдата не встречает…
…не осуждай меня, Прасковья,
что я пришел к тебе такой,
хотел я выпить за здоровье,
но пить пришлось за упокой…

Вы исполняли в концерте 8.V. в 19.00, посвященном Дню Победы. Но я и раньше слышал, а вот слов не смог достать нигде. И вот сейчас все у меня (как говорят откровенно) разорвалось в душе, не могу не иметь этой песни. Очень прошу Вас с большим извинением за такое беспокойство. Дайте совет мне, как достать и где — в записи эту песню солдата.

У меня и в жизни, как в песне, сложилось. Но отгремело давно ужасное, а раны напоминают и травят душу. Очень извиняюсь, простите.

Пусть не будет это похоже на Ваньку Жукова. Но иначе я не могу.

Искренне уважаю.

Михаил Ч.

7

Здравствуйте!

Вы меня извините за беспокойство, мое письмо и за ту просьбу, о которой я еле-еле решился попросить.