Марк Бернес

Когда под вечер Лихой выставил на кон последнее, что у него было, золотые женские часики, которые увел прошлым днем у молоденькой студентки в привокзальном буфете, в глубине души уже знал, что и эту ставку он благополучно спустит в руки соперников. Есть у блатных такое свойство заранее чувствовать наличие фарта или его отсутствие. Однако, как и всякий азартный игрок, остановиться и выйти из игры Лихой уже не мог. Поэтому, когда часы благополучно перекочевали в руки нового хозяина, Лихой внезапно пошел ва-банк - предложил играть "на пятого". Для рядового советского обывателя подобного рода игра была явлением неизвестным, хотя многие жители нашей необъятной страны в те годы сталкивались с ее последствиями. Выражалось это в следующем: проигравший в карты уголовник в последней ставке ставил на кон чужую человеческую жизнь (пятую по счету, если в игре участвовали четверо) и, проиграв кон вновь, шел исполнять святое правило возвращать проигранное. Для этого использовался примитивный жребий - мелом рисовался крестик в местах большого скопления людей (на сиденье в транспорте, в кинотеатре и т. д.). Человек, севший на это меченое место, невольно становился приговоренным к смерти. Далее все было делом техники, а именно - техники владения ножом. И как гласит народная молва - после широкой амнистии в 1953 - 1957 годах количество убитых с помощью ножа рядовых советских граждан заметно выросло в сравнении с предыдущими годами. Как отголосок этого было то, что среди тогдашних мальчишек была такая мода - ради смеха метить мелом сиденье в транспорте и наблюдать, как шарахаются от этого места взрослые люди.

Между тем та котласская игра была необычна тем, что в качестве жертвы (пятого) была выбрана личность каждому известная - популярный киноактер Марк Бернес. И сделано это было не случайно. Как и все советские люди, уголовники той поры страстно любили кино и имели в нем своих кумиров. Одним из них был Михаил Жаров, который в 1931 году сыграл одного из первых советских киноблатных - Фомку Жигана в фильме "Путевка в жизнь". Не меньшей популярностью пользовался и Петр Алейников, сам бывший воспитанник одной из детских колоний. Хотя пропаганда уголовной жизни в СССР была запрещена в любом виде, многие актеры волею случая или режиссуры использовали нюансы блатной жизни. Например, тот же Марк Бернес в фильме "Два бойца" играл уроженца города, считавшегося родиной российской уголовщины - Одессы. Песня "Шаланды" стала популярна и в уголовной среде. Причем это произошло через 10 лет после того, как другому одесситу - Леониду Утесову - власти запретили исполнять старые уголовные песни - "С одесского кичмана" и "Гоп со смыком".

Своих кумиров уголовники уважали не только на экране, но и в реальной жизни. Например, обчистить квартиру того же Петра Алейникова считалось делом нехорошим, и ни один домушник на это так и не сподобился. Хотя других артистов, исполнителей официозных ролей, эта участь стороной не обходила. Кого только не грабили в те годы: и Николая Крючкова, и Бориса Чиркова, и Николая Черкасова. Квартиру последнего взял на "гоп-стоп" заезжий вор из Тулы 16 марта 1939 года. Однако шум от этого ограбления (а вор прихватил с собой ценные вещи и облигации займов) был таким большим, что ленинградские урки решили не рисковать собственным спокойствием и сдали "гастролера" сыщикам. Через 9 дней вора арестовали на его родине.