Марк Красс

Это была армия уже не римского народа, а отдельного военачальника. Легионеры были лично преданы своему командиру и готовы выполнить любой его приказ. И преданность была тем выше, чем удачливее был военачальник, чем больше материальных благ он мог доставить своим легионерам. Войско боготворило полководца, умеющего побеждать. Под его началом легионеры согласны были идти куда угодно и воевать против кого угодно.

Оружие в руках профессионала — залог победы над врагом, но оружие в руках человека, не обремененного имуществом и моральными принципами, — страшная сила. Он сражается за добычу с врагами, но при случае не прочь поднять меч и на своих сограждан.

С новым войском Гай Марий разбил Югурту, остановил нашествие на Италию тевтонов и кимвров, одержал победу в Союзнической войне. Однако, имея за плечами преданную армию, Марий совершенно перестал считаться с Сенатом и римским правом. Вопреки всем законам он семь раз избирался консулом. Ни с кем и ни с чем не считался Марий, когда нужно было наградить собственных легионеров. Однажды сразу после боя он даровал римское гражданство двум отличившимся когортам италийских союзников. Когда в Сенате заметили, что у него на это нет права, военачальник ответил, что в шуме боя он не мог расслышать голос закона.

В конце концов Гай Марий столкнулся с другим талантливым римским военачальником, и это привело к гражданской войне — долгой, кровавой и не нужной Риму.

Первый век до новой эры зажег на небосклоне мировой истории множество талантливых ярких личностей: Гая Мария, Луция Суллу, Гнея Помпея, Луция Лукулла, Марка Цицерона, Гая Юлия Цезаря… В полной мере к ним можно отнести и Марка Лициния Красса. Интересы его разносторонни, поле деятельности и вовсе безгранично. Он уступал в ораторском искусстве Цицерону, а военным талантом не мог сравниться с Цезарем, но добился потрясающих успехов благодаря своей железной воле, целеустремленности и неутомимой энергии.

Еще со школьной скамьи мы помним Красса как полководца, подавившего самое крупное в истории Рима восстание рабов под предводительством Спартака. Многие знакомы с замечательным романом Раффаэлло Джованьоли «Спартак». Произведение написано чрезвычайно талантливо, но художественный вымысел в нем преобладает над историческими фактами. Например, немало страниц посвящено пылкой любви патрицианки Валерии Мессалы к вождю рабов. Любовь разбойника и благородной дамы присутствует в сюжете многих произведений как прошлого, так и настоящего. Увы! Ее не могло быть в реальной жизни. Времена развратной Мессалины еще не настали, а жена всесильного диктатора Суллы не могла опуститься до позорной связи с рабом, будь он даже родом из благородного сословия.

Согласно историческим источникам, настоящая жена Спартака была продана с ним в рабство; с ним она и находилась, когда великий гладиатор зажег факел войны с Римом. Реальная жена Спартака есть и в нашем романе, а вдове Суллы предоставим право скорбеть по мужу, который оставил мир земной за четыре года до восстания Спартака.

Столь же реальна в нашем романе и другая женщина — весталка Лициния, которая невольно едва не погубила Марка Красса. У Плутарха мы находим: «В более зрелом возрасте он <Красс> был обвинен в сожительстве с одной из дев-весталок — Лицинией… У Лицинии было прекрасное имение в окрестностях Рима, и Красс, желая дешево его купить, усердно ухаживал за Лицинией, оказывая ей услуги, и тем навлек на себя подозрения. Но он как-то сумел, ссылаясь на корыстолюбивые побуждения, снять с себя обвинения в прелюбодеянии, и судьи оправдали его. От Лицинии же он отстал не раньше, чем завладел ее имением».

Большое место в нашем романе уделено описанию похода Марка Красса на Парфию. Эта кампания была заветной мечтой Красса, самым грандиозным его предприятием. Впрочем, не только его.

Как спустя шестнадцать веков будут манить испанских конкистадоров сказочные богатства инков и ацтеков, так Восток манил римлян. При одном лишь упоминании таких далеких стран, как Парфия, Армения, Понт, Индия, у каждого, даже самого нищего и никчемного римлянина, глаза загорались алчным блеском. Тем более, перед ними стояли живые примеры быстрого обогащения. Луций Лукулл после войны с понтийским царем Митридатом и армянским Тиграном сравнялся богатством с Крассом, а роскошью даже превзошел его. Помпей после победы над Митридатом захватил столько сокровищ, что, хотя его триумф длился два дня, военачальнику не хватило времени показать Риму всю добычу.

Неудивительно, что и Марк Красс рвался на Восток, а чем закончились его честолюбивые устремления, мы узнаем, прочитав роман.

Беглецы

Греческая триера мерно покачивалась на волнах. Разомлевшие на солнце рабы лениво шевелили веслами. Их никто не торопил. Корабль медленно приближался к скалистому островку, покрытому кустарником.