Марк Солонин

Само звучание слова «перебежчик» может вызвать в воображении читателя образ человека, бегущего по полю и истошно вопящего: «Нихт шиссен, Сталин капут!» Бывало, разумеется, и так. А бывало и совсем по-другому. Например, 22 августа 1941 г. ушел к немцам майор И. Кононов, член партии большевиков с 1929 г., кавалер ордена Красного Знамени, выпускник Академии имени Фрунзе. Ушел вместе с частью бойцов своего 436-го стрелкового полка (155-я сд, 13-я армия, Брянский фронт), с боевым знаменем и даже вместе с комиссаром (!) полка Д. Панченко. Через год, в сентябре 1942 г., сформированный из военнопленных под командованием Кононова «102-й казачий дивизион» вермахта насчитывал 1799 человек (74, 119).

Десятки летчиков перелетели к немцам вместе с боевыми самолетами. Позднее из них и находившихся в лагерях летчиков была сформирована «русская» авиачасть люфтваффе под командованием полковника Мальцева. Были среди них и два Героя Советского Союза: истребитель капитан Бычков и штурмовик старший лейтенант Антилевский. Да и сам Мальцев в свое время был уже представлен к награждению орденом Ленина, но попал под «колесо» массовых репрессий в 1938 г. (120).

«Казачьи дивизионы» и «русская авиачасть люфтваффе» _ ЭТо экзотика. Гораздо более надежным, понятным и, как следствие, наиболее массовым способом использования бывших советских людей стало зачисление их в регулярные части вермахта в качестве так называемых «добровольных помощников» (Hilfswillige, или, сокращенно, «Хиви»). Первоначально «хиви» служили водителями, кладовщиками, санитарами, саперами, высвобождая таким образом «полноценных арийцев» для непосредственного участия в боевых действиях. Затем, по мере роста потерь вермахта, русских «добровольцев» начали вооружать. В апреле 1942 г. в германской армии числилось 200 тысяч, а в июле 1943 г. — 600 тысяч «хиви». Особенно много их было в тех частях и соединениях вермахта, которые прошли по Украине и казачьим областям Дона и Кубани. Так, в окруженной у Сталинграда 6-й армии Пау-люса в ноябре 1942 г. было 51 800 «хиви», а в 71, 76 и 297-й пехотных дивизиях этой армии «русские» (как называли всех бывших советских) составляли до 40% личного состава! Летом 1942 г. в 11-й армии Манштейна числилось 47 тысяч «добровольцев». С октября 1943 г. «хиви» были включены в стандартный штат немецкой пехотной дивизии в количестве 2 тыс. человек на дивизию (74, 119, 153, 155-я).

В конце концов масштабы этого беспримерного как в истории России, так и в истории Второй мировой войны сотрудничества с оккупантами стали столь велики, что верховным командованием вермахта был создан специальный пост «генерал-инспектора восточных войск». В феврале 1943 г. под началом генерала Кестринга в рядах вермахта, СС и ПВО служило порядка 750 тысяч человек. Такую цифру называют зарубежные историки. С ними вполне согласны и современные военные историки из российского Генштаба: «Численность личного состава военных формирований «добровольных помощников», полицейских и вспомогательных формирований к середине июля 1944 г. превышала 800 тыс. человек...» (35, стр. 385). Еще одним показателем масштабов массового сотрудничества с фашистскими захватчиками может служить тот факт, что в августе 1945 г. к высылке на «спецпоселение» было приговорено 145 тыс. человек, служивших в «полицаях» и «хиви» (118, стр. 146). Сто сорок пять тысяч выслано — а сколько ушло на запад с немцами, скольких уничтожили в боях партизаны, скольких расстреляли под горячую руку...

Возвращаясь снова к событиям 1941 года и отнюдь не претендуя на абсолютную точность цифр (сама природа таких явлений, как дезертирство и плен, исключает возможность точного, поименного учета), попытаемся оценить общее число пленных и дезертиров.

1 мая 1942 г. начальник организационно-учетного отдела Оперативного управления Генерального штаба Красной Армии полковник Ефремов подписал справку «О численности Красной Армии, пополнении и потерях за период с начала войны до 1 марта 1942 г.» (опубликована со ссылкой на ЦАМО, ф. 14, оп. 113, д. 1, л. 228-238 в книге С.Н. Михалев. Людские потери в Великой Отечественной войне 1941-1945. Статистическое исследование. Красноярск: РОИ КГПУ, 2000). В этом важнейшем документе приведено много цифр (некоторые из них мы обсудим ниже), а заканчивается он следующими двумя предложениями:

«Всего должно быть в Красной Армии с учетом потерь 14 197 ООО чел.

Фактически, по данным оргштатного управления, на I марта 1942 г. в Красной Армии имеется 9 315 000».

Точка. Дата. Подпись. Никаких комментариев к без-пестному отсутствию без малого пяти миллионов (4882 1ыс, если быть точным) военнослужащих полковник Ефремов не дает. Что же касается исходного числа в 14 197 тыс. человек, то получено оно было «балансовым мето-¦юм» (в принципе известным каждому школьнику на примере решения задачи про бассейн, в который по одной трубе вливается, из другой выливается), а именно:

—к численности Красной Армии на начало войны (которое Ефремов определяет в 4924 тыс. человек)