Марк. Заберу ее себе (СИ)

Это дерьмовый план, но это все, что у меня есть. Она сама поставила меня в эти условия. Я не могу заставить себя уйти от нее. Она словно огонь в моей крови.

Я даже смирился с мыслью, что, скорее всего, не переживу этого дерьма. Словно читая мои мысли, София говорит — Тебя убьют, Марк. Ты хоть понимаешь, что натворил?

Я смотрю на нее с самым серьезным видом, давая этим понять, что совершенно точно осознаю, что натворил.

— Марк, это безумие. — не успокаивается она.

Что ж, должно быть, она права и я сошел с ума. Это единственное возможное объяснение.

— Ты чертовски мила, когда злишься, — пытаюсь разрядить обстановку.

— Это не игра, Марк. Я не знаю, что у тебя в голове не так, что заставляет тебя думать, что тебе это сойдет с рук, но мой отец убьет тебя.

— Пусть попытается.

— Так и будет! Ты должен это прекратить. Остановись на следующей заправке. Я позвоню Никите, чтобы он забрал меня. Я скажу, что пошутила и понятия не имею, где ты.

— Они не купятся на это.

— Ты должен остановить это, пока не стало слишком поздно.

— Хорошая попытка, детка, но ты не избежишь своего наказания.

— Какого еще наказания? — кричит она. — Я пытаюсь спасти твою жизнь, тупица.

— Это звучит так, как будто я тебе не безразличен.

— Ничего подобного. Возможно своим шлюхам ты и не безразличен. Может быть одна из них сможет сделать гипсовый слепок твоего члена себе на память, когда мой отец отрежет его.

Господи, она придумывает какую-то безумную чушь.

— Так ты думаешь, что мой член настолько впечатляет, что он должен быть вылеплен в гипсе после моей смерти? — я смеюсь, — Вы женщины может быть такими злючками. — качаю головой, выезжая на проселочную дорогу, решая срезать часть пути.

— Видишь ли, женщины обычно становятся злыми, когда ты играешь с их чувствами.

— Как, черт возьми, я это сделал? Это ты пустила этого мальчишку себе между ног после того, как пообещала мне, что твое тело будет моим. Тебе повезло, что я не трахнул тебя прямо на глазах всех людей твоего отца, чтобы доказать, кто владеет тобой.

— Во-первых, — она так мило загибает пальчик. — Никто не владеет мной.

— Я так и делаю.

— Во-вторых, — продолжает она, будто я ничего не сказал, — Если бы ты попытался прикоснуться ко мне при всех, только один мой дядя или, скажем, Матвей так быстро бы вырубил тебя, что ты даже не понял бы, что произошло. И, в-третьих…, - она награждает меня разъяренным взглядом, который заставляет меня хотеть зацеловывать ее до потери сознания.

— Ты ужасно доверяешь людям своего отца, — перебиваю я, удивляясь, почему это меня так бесит.

— И в-третьих, если бы ты попытался трахнуть меня, я бы отрезала твой член и скормила его той сучке, висящей на тебе.

— Да ты жестока, Софи. Ревнуешь, ты правда меня так ревнуешь?

Она смотрит на меня, я вижу боковым зрением, что она улыбается. Это не теплая улыбка, это хитрая улыбка, которая полна вызова и заставляет меня хотеть трахать ее до изнеможения, пока мы оба не сможем двигаться.

— Еще чего! Я бы просто дала ей то, о чем она мечтала, пока облапывала тебя.

На этом она отворачивается к окну и замолкает. Я ведь этого хотел? Не так ли? Почему же меня не радует эта тишина?

— Я не спал с ней, София, — вздыхаю я.

— Мне все равно, с кем ты спишь, Марк.

— Похоже, ты очень зла для той, кому все равно.

— Нет. Хотя, мне немного жаль тебя.

— Жаль? — совершенно развеселившись, я гадаю, какую еще фразу выдаст ее нахальный рот. Клянусь, эта женщина сводит меня с ума ходом своих мыслей, но я должен признать, что мне нравится каждая минута наедине с ней.

— Да, потому что если ты говоришь правду и не спал с ней, а это, скорее всего, не так…

— София, я не…

— Это плохо для тебя, потому что это был бы твой последний секс. Мой отец догонит тебя и убьет. И когда он будет это делать, это будет мучительно медленно, поверь, — говорит она нараспев таким тоном, как будто эта мысль действительно подбадривает ее.

- Я еще пока ничего не сделал. Но даже если он и преуспеет в моем убийстве, перед этим я вытрахаю тебя так, что моя сперма будет еще неделю вытекать из тебя и ты забудешь всех своих мальчиков для развлечений.

Она резко поворачивается и смотрит на меня с шоком в глазах. Я подмигиваю ей и снова переключаю внимание на дорогу. Я знаю, куда направляюсь, и, если повезет, нас никто не найдет.

4

СОФИЯ

— Слава Богу, мне нужно размять ноги, — стону я, когда Марк въезжает на заправку.

— Извини, малышка, этого не будет, — он забирает у меня сумку, шариться в ней. Что он там ищет? Телефон-то он у меня забрал! Видимо, что-то из набора «как сбежать, когда вас похитили», потом удовлетворенно кивает и возвращает мне сумку обратно. Он лезет в бардачок и вытаскивает…

— Наручники? Откуда у тебя, черт возьми, наручники, Марк?! Хотя, лучше не говори. Я не хочу этого зна… Что ты делаешь? Нет! Ты не можешь пристегнуть меня наручниками! — Моему возмущению нет предела.

— Прости, принцесса. Но я не хочу, чтобы получилось так, что я вернулся, а тебя нет, — он защелкивает наручник на моем запястье и пристегивает другой к рулю.

— И куда же я, по-твоему, денусь на почти пустой заправке посреди трассы?