Маркиз де Карабас

Д’Эрвийи побелел от ярости и, возможно, от страха столь унизительным образом утратить узурпированную им власть.

Пюизе холодно поклонился и вышел. Вновь они увиделись лишь через два дня, когда Пюизе разыскал Д’Эрвийи, чтобы ознакомить его с новостями, полученными из Орэ. Вобан сообщал, что Гош собрал в Ванне тринадцать тысяч человек и с минуты на минуту двинется на Орэ, который не удастся удержать, если Вобан не получит подкрепления.

Когда Пюизе подошел к Д’Эрвийи, окруженному группой офицеров в шляпах с белыми плюмажами, тот проводил смотр полка «Верные трону». Солдаты в красных мундирах, белых брюках и треуголках маршировали по прибрежному песку.

– Вот вы и пожали первые плоды нашей бездеятельности. Тринадцать тысяч человек, с которыми можно было легко справиться, пока они были разбиты на отдельные отряды, объединились в единую армию.

– Вы должны вызвать своих шуанов, – резко ответил Д’Эрвийи на предъявленное ему обвинение.

– Лишь в том случае, если мы можем оказать им поддержку.

– Я уже говорил, что их надо вызвать. Вы заставляете меня повторяться.

– Тогда мы должны вызвать также и Тэнтеньяка из Ландевана. Отвод отрядов Вобана откроет его фланг неприятелю.

– Разумеется, – презрительно фыркнул Д’Эрвийи. – Вы говорите об очевидных вещах.

– Позвольте мне продолжить в том же духе, – сухо проговорил Пюизе.

Он показал рукой на дюны, за которыми находился форт Пентьевр, массивная твердыня, возвышающаяся справа от них над самой узкой частью Кибронского перешейка.

– Республиканцы переименовали его в форт Санкюлот. Стоит нам удалить наши аванпосты из Орэ и Ландевана, армия Гоша не замедлит появиться здесь, и как только это произойдет, наш фланг будет находиться под постоянной угрозой со стороны крепости. Позиция станет для нас крайне невыгодной.

В группе офицеров, которые поняли грозившую им опасность, началось движение и чуть слышное перешептывание. Кровь бросилась в лицо Д’Эрвийи, и он поспешно, пожалуй, слишком поспешно, ответил:

– В случае необходимости мы погрузимся на суда.

Смех Пюизе привел полковника в еще большее раздражение.

– Такие действия весьма обнадежат наших бретонских друзей. А что дальше? Полагаю, вы вернетесь в Англию?

– Господин де Пюизе, вы становитесь невыносимы. – Полковника душила ярость. – Послушаем, какой выход из этой ситуации предлагаете вы.

– Из нее есть только один выход. Форт должен быть взят.

– Вот как? Более несостоятельное предложение трудно себе представить.

Д’Эрвийи снова улыбнулся, думая, что ему подвернулся удобный случай выставить напоказ некомпетентность Пюизе в военных вопросах.

– А как, позвольте узнать, можно взять форт без осадной артиллерии? Или вам неизвестно, что у меня ее нет?

– Известно.

– Ну так как же?

На сей раз Пюизе показал рукой на английские корабли, стоявшие на якоре в бухте.

– А вот как. Пушек сэра Джона Уоррена вполне достаточно, чтобы справиться с санкюлотами.

– О… о! – чтобы скрыть смущение, Д’Эрвийи задумчиво почесал подбородок. – Это мысль, – согласился он.

– Из тех, что не требуют излишнего умственного напряжения.

– Я понимаю. И все же одна артиллерия не справится с такой задачей, нужны штурмовые бригады, а я не склонен подставлять свои полки под огонь людей, находящихся за каменными стенами.

– Эту роль возьмут на себя шуаны Кадудаля.

– В таком случае, – снисходительно проговорил Д’Эрвийи, – я готов принять ваш план.

Нельзя было терять времени, и Пюизе назначил штурм на следующее утро.

Сэр Джон Уоррен обрушил на Пентьевр методический огонь своих пушек, под прикрытием которого Кадудаль повел три тысячи мербианцев на штурм.

С высоты обрыва Д’Эрвийи, окруженный офицерами своего штаба, наблюдал за боевыми действиями, и все, что он видел, вызывало у него отвращение. Вид прижавшихся к земле и ползущих разомкнутым строем шуанов возмущал все его чувства, отчаянно противореча укоренившимся представлениям о военных приличиях.

– Что это за тактика? – взывал он к небесам. – Только посмотрите на этих дикарей! Совсем как гуроны в саванне. Мне кажется, что я снова в Америке.

– К сожалению, это не так.

Д’Эрвийи вздрогнул от неожиданности. Не веря своим ушам, он стремительно обернулся и увидел молодого человека в зеленом рединготе, который стоял рядом с его офицерами.

– Господин де Морле! Вы из какого полка, сударь? Устрашающий голос полковника и устрашающие взгляды офицеров его штаба не произвели на молодого человека ни малейшего впечатления.

– Ни из какого. Я – человек сугубо штатский.

– В таком случае, что вы здесь делаете?

– Наблюдаю за этими отважными парнями, восхищаюсь их действиями и удивляюсь тому, что их доблесть оставляет равнодушным того, кто считает себя настоящим солдатом.

– Сударь, вы грубиян.

– Сударь, вы невежливы.

Один из офицеров, желая успокоить Д’Эрвийи, дотронулся до его руки. Он хотел изменить тему разговора, и случай предоставил ему такую возможность.

– Посмотрите, полковник! Они сдаются. Трехцветный флаг пошел вниз.

Грянул победный клич шуанов.

При столь безоговорочном успехе британских пушек и охватившем всех радостном волнении Д’Эрвийи позволил, чтобы ему помогли спуститься по склону.