Маркиз де Сад

Пятнадцатого декабря 1956 года в Париже судебная коллегия 17 уголовного суда начала слушание уголовного дела. Разбирательство шло на протяжении всего долгого дня, но так и не закончилось. Когда над Иль-де-ля-Сите сгустились зимние сумерки и на улицах зажглись фонари, заседание пришлось отложить. Даже в ту осень, богатую политическими событиями (Суэцкое вторжение, Венгерское восстание), суд в Париже привлек внимание международной общественности. Его участниками являлись такие крупные фигуры французского сюрреализма, как Жан Кокто и Андре Бретон, представитель Французской академии Жан Полан и критик, романист и иконоборец Жорж Батай. Свое мнение суд вынес только 10 января 1957 года, но слушание дела на этом не завершилось, а оказалось продолжено в апелляционном суде Франции, окончательный вердикт по которому был вынесен только спустя год и четыре месяца.

Однако главный виновник разбирательства на суде не присутствовал. Как заметил общественный прокурор, истинным ответчиком считается именно этот не нашедший успокоения дух. Умер он сто сорок два года назад, а его полное имя звучало как Донатьен-Альфонс-Франсуа, граф де Сад. Титул графа, который он унаследовал по смерти отца в 1767 году, им практически не использовался. Пока Сад не достиг совершеннолетия, он называл себя маркизом, употребляя общепринятый «титул учтивости», дававшийся не по праву, а по обычаю. Привыкнув в нему, он предпочитал, чтобы люди называли его маркизом де Садом. Это сочетание титула и имени не кануло в безвестность после его смерти, а стало синонимом сардонической чувственности и злорадной жестокости. В девятнадцатом веке, когда получила развитие психопатология, его имя приобрело терминологический смысл и применялось для обозначения наиболее отвратительных и ненавистных отклонений от человеческой нормы (садизм). Оно стало одним из немногих терминов, характеризующих нравственные понятия, в значении которых не приходится сомневаться даже самым неискушенным людям.

Много лет спустя после смерти маркиза де Сада мир продолжает ощущать угрозу, исходящую от этого имени при каждом его упоминании. Те, кто слышал данное имя, порой вздрагивали, но редко оставались безучастными. Де Сад имел последователей среди писателей и художников, а кое-кто даже присвоил ему эпитет «божественный маркиз». Но для мира в целом эти люди с их богемным окружением представляются меньшинством с извращенными взглядами на жизнь. Судебное разбирательство 1956 года спровоцировал выпуск избранных работ Сада, подготовленных к печати относительно мелким издателем Жан-Жаком Повером. Он был известен изданием эротической беллетристики. В 1954 году его фирма наделала шума публикацией «Истории О», написанной Полин Реаж[3]. Во время судебного процесса над Садом эту историю Ирвинг Кристол описал как «готическую повесть о женщине, которая, подстрекаемая своим любовником, становится рабыней садистов из числа франкмасонов и находит полное удовлетворение в чинимых над ней истязаниях и унижениях». К 1956 году этот современный роман снискал скандальную славу. Тогда только узкий круг лиц знал, что его автором была коллега Жана Полана по Доминик Ори в Галлимаре. К ее книге он написал вступление, а также фигурировал во время судебного слушания дела Повера.

В 1947 году Повер начал выпуск ограниченного тиража собраний сочинений Сада в двадцати четырех томах. К тому времени, когда в 1953 году против него возбудили дело, том, включавший «120 дней Содома» — один из наиболее скандальных романов, — был доступен широкому кругу читателей уже на протяжении пяти лет. Некоторые из произведений, включенных в собрание сочинений, не могли вызвать нареканий даже самого взыскательного моралиста. Другие считались настолько опасными для человеческого разума, что на протяжении двух столетий после того, как Сад написал их, практически не публиковались. Однако их эротический накал куда менее выражен, чем тот, которым пронизан современный роман типа «Истории О» или коммерческая порнография пятидесятых годов. Но эти повествования несут разрушительный заряд оскорбительного презрения к цивилизованности и общественной морали.

Причиной судебного расследования стали четыре книги, а именно «120 дней Содома», «Новая Жюстина», «Жюльетта» и «Философия в будуаре». Но никто из судей не сумел дать точного определения их влиянию на ум отдельного читателя. В девятнадцатом веке бытовало мнение, что тем, кто читает работы «чудовища», грозит гибель души и тела. Имелись сообщения о девушках, прочитавших произведения Сада, которые сходили с ума или кончали жизнь самоубийством. В 1956 году во время слушания дела председатель суда спросил у Жана Подана, не думает ли тот, что произведения Сада могут оказывать опасное воздействие на читателя. Полан не отрицал такой возможности, приведя в качестве примера случай из собственной практики, когда одна девушка после прочтения творения Сада удалилась в монастырь.