Маркиз де Сад

Два издания романа «Жюстина, или Несчастия добродетели» в двух томах появились почти в одно время в 1791 году «в Голландии, у союзного книгоиздательства»; это значит, я думаю, в Париже, у книгопродавца, который был главным издателем маркиза де Сада, Жируара.

Имени маркиза де Сада нет на заглавной странице; вместе с ложным издательским гербовым щитом, в котором значится «Вечность», на ней напечатан только следующий сентенциозный эпиграф:

«О мой друг! Благополучие, добытое преступлением, — это молния, обманчивый блеск которой на мгновение украшает природу, чтобы повергнуть в пучину смерти тех несчастных, которых она поражает».

Заглавная картинка, изящно нарисованная Шери, изображает молодую женщину в слезах между полуобнаженным юношей и старой женщиной отталкивающего вида. На заднем плане — деревья, качаемые ветром, и грозовое небо. Согласно объяснению самого де Сада, эта молодая девушка — Добродетель, которая страдает между Сладострастием и Неверием. Она возводит очи к Богу, как бы призывая Его в свидетели своего несчастья и произнося, по-видимому, подписанные под эмблематической группой стихи:

Как знать, быть может, если Небо нас карает,
Несчастий на нас нам к счастью посылает.

Объяснительной заметке о заглавной картинке предшествуют заявление издателя и следующее предисловие, напечатанное только в первых изданиях:

«Моему дорогому другу Да, Констанция,[9] тебе я посвящаю этот труд. Только тебе, которая служит образцом и украшением своего пола, соединяя в себе одновременно самую чувствительную душу с самым справедливым и просвещенным умом, — тебе одной понятны будут тихие слезы несчастной добродетели.

Я не боюсь, что в эти воспоминания введен по необходимости известный род людей, так как ты ненавидишь софизмы беспутства и неверия и борешься с ними беспрерывно и делом и словом; цинизм некоторых описаний, смягченных, насколько возможно, не испугает тебя: только порок, боясь быть раскрытым, поднимает скандал, когда о нем заговорят. Процесс против „Тартюфа“ был возбужден ханжами; процесс против „Жюстины“ будет делом развратников. Я их не боюсь; мне довольно твоего одобрения для моей славы, если только я понравлюсь тебе, я либо понравлюсь всему миру, либо утешусь и осужденный всеми.

План романа (хотя это отнюдь не вполне роман), несомненно, новый. Превосходство добродетели над пороком, торжество добра, покорение зла — вот полное содержание сочинений в этом роде.

Но вывести повсюду порок торжествующим, а добродетель — жертвой, показать несчастную, на которую обрушивается беда за бедой, игрушку негодяев, обреченную на потеху развратников; дерзнуть вывести положения самые необыкновенные, высказать мысли самые ужасные, прибегнуть к приемам самым резким — и все это с единственной целью дать высший нравственный урок человечеству — это значит идти к цели по новой, мало проторенной дороге.

Удалось ли мне это, Констанция?

Слеза из твоих глаз завершит ли мою победу?

Прочтя „Жюстину“, не скажешь ли ты: „О, как эти картины порока заставляют меня любить Добродетель! Как величественна она в слезах! Как украшают ее несчастья!“

О, Констанция! Если эти слова вырвутся у тебя — мои труды увенчаны».

Перейдем теперь к самой книге. Попытаемся разобрать ее с возможной точностью.

Две дочери парижского банкира, Жюстина и Жюльетта, первая двенадцати, а вторая восемнадцати лет, оказались после смерти их отца (мать они потеряли ранее) совершенно разоренными и предоставленными самим себе.

Монастырь, в котором они воспитывались, поспешил выгнать их с несколькими экю в кармане и узелком с одеждой.

Старшая, Жюльетта, быстро устроилась.

Она пошла к сводне и почувствовала себя очень хорошо в публичном доме, куда та ее поместила, и наконец вышла замуж за одного из «гостей», графа де Лорзанжа.

Убедившись, что он сделал в ее пользу завещание, она его стравливает, разоряет множество знатных людей и делается любовницей высшего сановника в государстве, г. де Корвиля, с которым уезжает в его имение.

Младшая, Жюстина, — прелестная девочка, судя по портрету, набросанному с легкостью кисти, для маркиза де Сада необычной:

«Наделенная нежностью и чувствительностью, в высшей степени качествами, противоположными качествам ее сестры, молодая девушка не была похожа на нее и физически: большие голубые глаза с невинным и кротким выражением, тонкая и гибкая фигурка, мелодичный голос, зубы точно из слоновой кости и прекрасные белокурые волосы — вот слабый набросок портрета молодой девушки, очаровательность которой не поддается описанию».

Жюстина посвятила себя добродетели — поприще довольно неблагодарное. Она ищет работу у портнихи и не находит. Усталая от длинной дороги, изнемогая от голода, она входит в церковь.

Священник, взбешенный тем, что она противится его ухаживаниям, выгоняет ее.