Маркиза де Ганж

Как следует из предисловия, главным источником в работе над романом стали «Знаменитые процессы» Гайо де Питаваля и ряд других сочинений. Де Сад был знаком с «Письмами» Дюнуайе и сборниками «Трагических историй» Россе и его продолжателей, откуда нередко черпал сюжеты для своих новелл. Полагая, что ремесло романиста, в отличие от ремесла историка, допускает вымысел, Сад вступает в противоречие с исторической правдой и карает главного преступника — аббата де Ганжа, в то время как реальный аббат вполне прилично устроился после совершенного им преступления: он покинул Францию, перешел в протестантскую веру, женился и умер «в почете». Но отступление от истины автор совершает не столько по праву романиста, сколько во славу добродетели. «Мы позволили себе слегка отступить от истины, ибо писать о преступлении, оставшемся безнаказанным, не только ужасно, но и вредно, тем более что мы показали преступников во всей их неприглядности. Поэтому, не желая огорчать людей добродетельных, мы не рискнули сказать, как все было, опасаясь оказать губительное воздействие на их рассудок. А как известно, наилучшим утешением для добродетели является известие о том, что гонители ее понесли заслуженную кару», — пишет он в предисловии, задающем «идеологический» тон роману: прославление добродетели и самого Бога, начатое де Садом после конфискации у него в июне 1807 года рукописи под названием «Дни в замке Флорбель, последнего «адского» сочинения опального маркиза. Однако мало кто верил в искренность апологии морали в устах де Сада: в пафосных похвалах религии явно скрывалась насмешка.

Если условно поделить творчество де Сада на два направления, к первому из которых будут относиться сочинения, изданные анонимно (романы о Жюстине и Жюльетте и «Философия в будуаре») и наполненные предельно откровенными сценами насилия, проповедующие философию разрушения и превозносящие порок (к ним принадлежит и текст «120 дней Содома», впервые опубликованный в 1904 году), то пьесы и исторические романы, написанные в Шарантоне, будут представлять второе направление, куда вошли произведения, изданные автором под своим именем («Маркиза де Ганж» — исключение) и официально создавшие ему репутацию литератора. Это прежде всего философский роман в письмах «Алина и Валькур» (1795) и сборник из одиннадцати «героических и трагических» новелл под общим названием «Преступления любви» (1800). Перекликаясь с «Трагическими историями» Франсуа де Россе и его современника Жан-Пьера Камю, они рассказывают об убийствах, инцесте, насилиях, совращениях, подземных казематах и таинственных замках, где подвергаются мучениям невинные жертвы. Однако исполненные ужаса кровавые истории вполне вписываются в рамки общепринятой морали, и когда добродетельные жертвы погибают от рук злодеев, то злодеи несут за это наказание. Но, в отличие от многих современных ему авторов, Сад де-

лал акцент не на торжестве добродетели, а на злодеяниях порока, ибо, по его словам, привить отвращение к пороку можно, только показав всю его неприглядность. Ужас и сострадание — вот две пружины драматического искусства. Но откуда возьмется ужас, если зритель не увидит торжества преступления? Откуда родится сострадание, если он не увидит злоключений добродетели? Не слишком заботясь о разнообразии декораций, в которых разворачивается действие его новелл, равно как и о разнообразии характеров своих героев, являющихся, словно в театре масок, олицетворением либо порока, либо добродетели, Сад больше всего интересовался созданием ситуаций, порождавших трагедию.

По характеру и строению своему «Маркиза де Ганж» стоит в одном ряду с «Преступлениями любви». И в «Преступлениях любви», и в «Маркизе де Ганж» автор, устами своих героев произносящий пылкие монологи, славящие добродетель, не забывает с удовольствием описать злодеяния и всем ходом событий показать, что человек в любую минуту может стать игрушкой темных сил, защиты от которых нет. Под пером маркиза история несчастной де Ганж стала необычайно «похожа на роман», то есть, по словам де Сада, стала сочинением, исполненным вымысла и повествующим о невероятных происшествиях в жизни людей. Вместе с тем в предисловии автор «заявляет, что ни на шаг не отступил от истины, ибо не в наших интересах ни смягчать впечатление от подлинных событий, ни раскрашивать их исключительно черной краской, иначе мы рискуем навлечь на себя такое же проклятие, какого заслуживают чудовища, повинные в описанных нами злодействах». В подлинной истории гибели маркизы де Ганж есть и невинная жертва, и уединенно стоящий замок, и преступный эротизм (оба брата пытались добиться любви своей невестки), и убийство — словом, необходимый набор составляющих для романа ужасов. И де Сад, опираясь на отчет Гайо де Питаваля, творит этот роман, добавляя недостающие описания, придумывая дополнительные эпизоды и выстраивая сложную интригу, где находится место и подложным письмам, и лжесвидетельствам, и лицемерию.