Марко Поло. От Венеции до Ксанаду

В каждой короткой главе своего повествования Марко проявляет преувеличенное ощущение собственной личности. Он помещает себя в центр величайших событий своего времени — сражений, дворцовых интриг, скандалов — при том, что, судя по историческим хроникам, его участие в них было минимальным или вообще отсутствовало, то есть он был скорее зрителем, чем актером. Тем не менее его упрямое возвеличивание своей роли, контрастирующее с самоуничижительным тоном других путешественников и пилигримов той эпохи, сообщает его хронике живость, смысл и чувство. Все, с чем сталкивался или о чем слышал Марко, оказывается для него важным, и он передает это ощущение своей аудитории. Он ревниво отстаивает свое место на страницах истории, он сам назначает себя летописцем и Востока, и Запада.

В общей сложности переписчики создали около 150 версий повествования Марко, и ни одна из них не совпадает с другими. Для упрощения сложнейшей головоломки, которую представляют эти расхождения, ученые приняли разделение их на две группы, обозначенные просто А и В. Многие манускрипты группы А содержат явные интерполяции — то есть вставки, сделанные чересчур усердными переводчиками, — и пестрят ошибками. Например, тосканский перевод XVI века с латинского варианта, также сделанного в Тоскане, считается основанным на одной из первых французских версий Рустичелло. Тонкости речи Марко, проблески юмора и иронии часто терялись при повторных переводах. Еще усложняет ситуацию то обстоятельство, что манускрипты группы В часто содержат отрывки, отсутствующие в группе А. Часть исследователей предполагает, что Марко мог переработать версию В после возвращения в Венецию, чтобы удовлетворить любопытство читателей, желавших более полного отчета, нежели составленный в тюрьме. Каждый манускрипт, подобно серии этюдов, созданных художником на одну и ту же тему, может претендовать на подлинность, но не на последнее слово в теме путешествия Марко.

Для преодоления этих сложностей некоторые современные ученые исключают те части, которые выглядят невнятными, создавая таким образом единообразие интонации.

Марко Поло имел собственные представления о том, что такое исследования и открытия. Он не составлял плана и маршрута. Он путешествовал по торговым делам в эпоху, когда концепция науки еще не существовала или считалась еретической. Он стал величайшим путешественником на свете, по крайней мере, в собственных глазах, силой случая, привыкая к приключениям, оттачивая наблюдательность и умение находить свой путь в чужих землях. Он был разведчиком и исследователем, политическим атташе и этнографом. В своем понимании, он оставался просто величайшим путешественником в истории и, вернувшись в Венецию, задался целью убедить в этом мир.

Пока Марко находился в плену в Генуе, его отец Никколо и дядя Маттео, оставшиеся дома, беспокоились о его благополучии. Они несколько раз пытались выкупить его. Им и в голову не приходило, что в заточении он наслаждается отдыхом и общественным признанием и вместе с соавтором трудится над отчетом о своих фантастических странствиях.

Кроме того, они задумывались о будущем Марко, даже если сам он об этом не думал. С самого возвращения в Венецию они подыскивали для него достойную партию, хотя бы для того, чтобы состояние не уплыло из семьи. Марко противился этой идее, но пока он был в плену, они подбирали ему невесту, в надежде на его благополучное возвращение. В конце концов они отчаялись. «Видя, что не могут выкупить его ни на каких условиях, — писал позднее Рамузио, — посовещавшись между собой, они решили, что мессер Никколо, который был хотя и очень стар, но бодр, сам должен жениться». Марко, узнай он об этой перспективе или о воплощении замысла, мог бы встревожиться. Документы того времени противоречат друг другу. Если Никколо действительно женился, то немедленно приступил к исполнению супружеского долга, так что вскоре у него было уже трое сыновей. А в Генуе Марко Поло и Рустичелло продолжали трудиться над эпопеей, не представляя ни своей будущей судьбы, ни судьбы своего произведения.

25 мая 1299 года Генуя и Венеция заключили «вечный мир». После многолетних столкновений два города-государства к всеобщему облегчению примирились. Ни одной стороне не пришлось выплачивать репараций, да и мало кто еще помнил, что стало причиной первых столкновений — возможно, гордыня.

Через три месяца Марко Поло и его соавтор Рустичелло из Пизы были освобождены из опостылевшей им генуэзской тюрьмы. Марко немедленно вернулся в Венецию. Рустичелло, исполнив свою миссию, исчезает из вида. Венецианцу было тогда сорок пять лет, и он готов был занять свое место в семейной иерархии. После томительных месяцев заключения Венеция представлялась манящей гаванью, может быть, не столь славной и героической, как земли монголов, зато более безопасной, чем все места, в каких ему довелось побывать с ранней юности.