Марковцы в боях и походах. 1918–1919 гг.

Сам генерал Алексеев дважды инкогнито ездил в Екатеринодар к атаману Кубанской области, побуждая его если и не дать добровольцев, то хотя бы сформировать на Кубани противобольшевистские отряды. Весьма туго шло их формирование.

Обращался генерал Алексеев за содействием ко многим лицам. Весьма популярный среди офицерства генерал Брусилов, живший в Москве, отвечал полным сочувствием делу генерала Алексеева, но через несколько месяцев он стал помогать большевикам. Высший генералитет русской армии вообще оказался беспомощным и бездеятельным. Исключение составляла группа во главе с генералом Корниловым, но она в ноябре была изолирована от Дона. Удастся ли ей пробраться на Дон, было тогда под большим вопросом.

Все дела организации генералу Алексееву приходилось вести одному, имея опору и возлагая надежды на рядовых офицеров-добровольцев. У старого вождя блестели глаза, появлялась улыбка при встречах с ними и тускнели глаза, когда он задумывался над судьбой этих немногих пошедших за ним: но вождь верил в успех и, не опуская рук, с полным напряжением своих надломленных годами и недомоганием сил, продолжал работать. Добровольцы не раз видели генерала Алексеева молящимся в величественном Новочеркасском соборе, там просящего у Бога сил и поддержки себе и своему делу – за Веру, за Родину!

Формирование первых добровольческих частей

Сводно-офицерская рота, сформированная 4 ноября, к 15 ноября значительно пополнившаяся новыми добровольцами, уже заполнила весь лазарет на Барочной. Тогда все юнкера, кадеты и учащаяся молодежь были выделены из роты, переведены в лазарет № 23 на Грушевской ул., создав новую воинскую часть – юнкерскую роту.

В обеих ротах – офицерской и юнкерской было приблизительно по 150 человек. Командовать первой назначен штабс-капитан Некрашевич, юнкерской – штабс-капитан Парфенов. В юнкерской роте 1-й взвод был из юнкеров пехотных училищ (главным образом Павловского), 2-й – из юнкеров артиллерийских училищ, 3-й – из юнкеров и кадет морских училищ и 4-й – из кадет и учащейся молодежи. В таком составе юнкерская рота просуществовала лишь четыре дня. 19 ноября, ввиду прибытия до 100 человек юнкеров-артиллеристов, 2-й ее взвод был выделен и вместе с пополнением образовал особую часть – Сводную Михайловско-Константиновскую батарею, получившую такое название по артиллерийским училищам, давшим добровольцев. Батарея скоро достигла численности до 250 человек (60 юнкеров михайловцев, остальные – константиновцы). Командовать ею назначен капитан Шаколи, курсовой офицер Михайловского артиллерийского училища, единственный курсовой офицер из обоих училищ, последовавший со своими юнкерами и подтвердивший свою запись в Алексеевскую организацию делом. Батарея разместилась в здании Платовской гимназии.

Юнкерская рота, несмотря на выделение артиллеристов, тоже пополнялась добровольцами. Через несколько дней она снова имела 150 человек и развернулась в Юнкерский батальон 3-ротного состава: две роты были юнкерскими, а третья называлась «кадетская» и состояла из кадет и учащейся молодежи.

Таким образом, во второй половине ноября в добровольческой организации были следующие части:

1. Сводно-офицерская рота, имевшая уже до 200 человек.

2. Юнкерский батальон – свыше 150 человек.

3. Сводная Михайловско-Константиновская батарея численностью до 250 человек.

Все они, впоследствии организационно слившись, образовали Офицерскую генерала Маркова дивизию.

Формировалась еще и четвертая часть – георгиевская рота, бывшая в то время в составе 50–60 человек, кадры которой дали офицеры и солдаты Георгиевского полка, бывшего при Ставке Верховного главнокомандующего на фронте Великой войны. Эта рота позднее была влита в Корниловский полк.

* * *

Всего лишь треть числа первых добровольцев составляли офицеры. Солдат-добровольцев были одиночки. Но можно ли их упрекнуть, когда зов генерала Алексеева был прежде всего обращен к офицерам, и уж офицерское дело было обратиться с побуждением к своему младшему по службе бойцу.

Много, до 50 %, в организации было юнкеров. Присяга и долг горели ярким пламенем в их сердцах. Честь им – молодым бойцам!

Совсем юная молодежь, в кадетской форме или в форме учащихся светских и духовных школ, составила 10 %. Она еще не приносила присяги служения родине, но ее молодые сердца несли в себе чистую, горячую, беззаветную любовь к родине, откликнувшись немедленно, без колебаний не на прямой, обращенный к ней зов, а косвенно узнав о нем, обращенном к офицерам.

Слава этой доблестной русской молодежи!

* * *