Маркс и Энгельс

«Английский рабочий класс, — заканчивается воззвание, — протягивает руку дружбы французским и немецким рабочим. Он глубоко убежден, что, как бы ни кончилась предстоящая отвратительная война, союз рабочих всех стран в конце концов искоренит всякие войны. В то время как официальная Франция и официальная Германия бросаются в братоубийственную борьбу, французские и немецкие рабочие посылают друг другу вести мира и дружбы. Уже один этот великий факт, не имеющий себе равного в истории, открывает надежды на более светлое будущее. Он показывает, что в противоположность старому обществу с его экономической нищетой и политическим безумием нарождается новое общество, международным принципом которого будет — мир, ибо у каждого народа будет один и тот же властелин — труд. Провозвестником этого нового общества является Международное Товарищество Рабочих».

Фридрих Энгельс пристально изучал все сводки и сообщения с фронта. Он писал в это время военные обзоры для одной из лондонских газет. В этих статьях с новой силой и блеском проявился его врожденный талант полководца и стратега, тем более проницательного, что к военной науке он применил метод исторического материализма. Энгельс предрек, сопоставив все факты, неизбежность разгрома французской армии под Седаном. Пророчество его сбылось с разительной точностью. Тотчас же после седанской катастрофы 2 сентября французская армия в составе 82 тысяч солдат, офицеров, генералов во главе с самим императором Наполеоном III сдалась победителю. Это был беспримерный в истории случай.

Предвидение Энгельса снискало ему несокрушимый авторитет и восхищение друзей и соратников.

Маркс писал другу: «Если война продолжится некоторое время, ты будешь скоро признан первым военным авторитетом в Лондоне».

Женнихен, старшая дочь Маркса, назвала Энгельса «Генеральным штабом». С той поры прозвище «Генерал» прочно утвердилось за Энгельсом до самого конца его жизни.

Спустя два дня после сдачи Луи Бонапарта пруссакам во Франции была объявлена республика. О свержении Второй империи и провозглашении республики Карлу Марксу телеграммой сообщил член Интернационала — журналист Шарль Лонге.

Луи Бонапарт, заклейменный вечным позором в «Восемнадцатом брюмера» Карла Маркса, пал.

«Военный заговор в июле 1870 года является только исправленным изданием coup d’etat[28] в декабре 1851 года… Вторая империя кончится тем же, чем началась: жалкой пародией…» — предсказал Маркс в воззвании Интернационала о франко-прусской войне.

Почти два десятилетия жестокий узурпатор, юркий авантюрист и хищный казнокрад диктаторствовал во Франции, сеял тьму, расправлялся с честными, одаренными людьми, подавляя свободу, мысль, совесть и права народа. Он был смертельным врагом Интернационала и готовил заговор с целью уничтожить его как опаснейшего и сильнейшего недруга. Много лет с Луи Бонапартом упорно, неустрашимо боролся Карл Маркс, твердо веря в бесславный конец цезаризма.

События развивались с калейдоскопической неожиданностью. Правление Луи Бонапарта кончилось позором. Во Франции снова была объявлена республика.

Едва весть об этом достигла Лондона, Маркс, стоявший во главе Генерального совета, организовал широкое движение английских рабочих за немедленное признание правительством Великобритании молодой республики. Он переписывался с Парижским федеральным советом Интернационала, разъясняя соратникам, какие задачи стоят перед секциями Товарищества в данное время.

Перед отъездом в бунтующую, революционную Францию к Марксу пришел тридцатилетний Огюст Серрайе, мастер по выработке обувных колодок. Он ехал в Париж в качестве представителя Генерального совета. Несколько часов провел Серрайе в деловой беседе с Марксом. Вождь Интернационала и рабочий, один из членов Генерального совета, обсуждали, какой позиции следует придерживаться парижским секциям Товарищества. Время было трудное. Франко-прусская война продолжалась.

Рабочие Парижа вместе с другими тружениками низвергли империю и установили республиканский строй. Тем не менее буржуазии опять удалось захватить власть в стране. Прусские войска шли на Париж, хотя Французская республика более не угрожала германскому единству, как это было при Луи

Бонапарте. Война теряла былой смысл, так как Германии не приходилось более обороняться. Но еще до боев под Седаном Марксу стало ясно, что правящая верхушка Германии, поддерживаемая юнкерством и буржуазией, поняв, сколь слаб Бонапарт, решила продолжать войну, чтобы отторгнуть от Франции по меньшей мере богатые провинции Эльзас и Лотарингию. Захватнический поход Пруссии вызвал, как это предвидели Маркс и Энгельс, взрыв патриотизма во Франции и могучее стремление народа отстоять республику от вражеского нашествия. Обо всем этом и говорили Маркс и Серрайе. Напутствуемый Марксом представитель Интернационала вскоре отправился в беспокойную Францию.