Марксизм и большевизм

Вслед за лозунгом о «нейтрализации середняка» большевики объявили о союзе пролетариата со всем крестьянством за исключением кулаков. А это означало, что новая власть обещает-таки считаться с товарно-денежным характером большей части крестьянских хозяйств. Тем более что после раздела помещичьей земли количество середняков, а значит и товарность сельхозпродукции, стремительно росли. К уступкам на данном фронте большевиков подталкивала и вызванная продразверсткой волна крестьянских восстаний. Эти уступки вели к расширению товарно-денежных отношений и потому экономически лежали в стороне, явно противоположной социализму.

Во-вторых, власть даже двуклассовых Советов уже вытеснялась властью ревкомов и самой большевистской партии. А ими в основном руководили социалисты-интеллигенты с непролетарским происхождением и мелкобуржуазным жизненным опытом. Ведь политически активный, но мало образованный, да еще и численно убывающий пролетариат не мог взять на себя непосредственное управление страной и производством. Об этом говорила хотя бы та осторожность, с которой еще перед Октябрем лидеры фабзавкомов относились к идее заменить рабочий контроль полной властью рабочих на предприятиях. В частности, накануне Октября прошла Всероссийская конференция фабзавкомов. На ней большевистский экономист В. Милютин отмечал: «Многие товарищи указывали, что в докладах не выяснены распорядительные функции заводских комитетов. Это сделано сознательно, так как хозяйственные функции – это только неизбежное зло, которое отнюдь не следует вводить в систему». Активисты фабзавкомов отлично понимали, что рабочие пока не могут, не умеют управлять экономикой. А раз так, значит, не приходится говорить о социализме. Ведь социализм - это, прежде всего, полное управление производством самими производителями – бывшими до того кадровыми и классово-сознательными пролетариями.

Ограниченные возможности тогдашних рабочих хорошо понимал и Ленин, когда говорил о советском управленческом аппарате. В статье «Лучше меньше, да лучше» он отмечал: «Какие элементы имеются у нас для создания этого аппарата? Только два. Во-первых, рабочие, увлеченные борьбой за социализм. Эти элементы недостаточно просвещены. Они хотели бы дать нам лучший аппарат. Но они не знают, как это сделать. Они не выработали в себе до сих пор такого развития, той культуры, которая необходима для этого. А для этого необходима именно культура. Тут ничего нельзя поделать нахрапом или натиском, бойкостью или энергией, или каким бы то ни было лучшим человеческим качеством вообще. Во-вторых, элементы знания, просвещения, обучения, которых у нас до смешного мало по сравнению со всеми другими государствами». На решение этой проблемы СССР понадобились многие десятилетия. Однако за это время «только» росли образованность и культура пролетариата – т. е. только создавались экономические предпосылки овладения им общественным производством. Что, разумеется, не означает еще самого этого овладения.

Словом, Ленину предстоял нелегкий выбор между марксистской оценкой характера и задач развернувшейся революции и несомненным политическим успехом. И этот выбор был сделан...

В обращении «К населению» в ноябре 1917 г. Ленин пишет: