Марксизм как стиль

Это, кстати, ровно та позиция, против которой в дни выхода этого номера «БГ» бунтуют тысячи «гопников» в США («Захвати Уолл Стрит!»). Заигрывающий с «быдлом» философ Славой Жижек тоже примкнул к американским «любителям халявы». В Риме тысячи «любителей считать деньги в чужом кармане» жгли банки, а в Лондоне они штурмовали биржу и к ним там примкнул известный насильник Джулиан Ассанж. Эти и другие опасные утописты подначивают американскую, итальянскую и британскую «гопоту», внушая ей, что спасать общество можно и не через банки, и вообще капитализм это не навсегда.

Россия для грустных

Дальше ещё более умные, чем Иванов, писатели Рубинштейн и Чхартишвили задаются не разрешимым на первый взгляд вопросом: «Можно ли заставить людей не смотреть друг на друга с агрессией и подозрительностью» или, иначе говоря, почему в Европе люди чаще улыбаются? И хочется сразу же отправить им короткое сообщение со своим ответом: конечно, можно и рецепт давно известен. Число улыбок возрастает там, где разлёт между самыми богатыми и самыми бедными десятью процентами составляет раз 10, а не 20, взгляды прохожих добреют там, где общий доступ к образованию растет, а не там, где оно на глазах превращается в классовую привилегию для состоятельных господ, там где трудовые права… Но тут я спохватываюсь и бросаю сообщение, потому что у писателей давно есть свой и другой рецепт и он бесстрашно излагается: запрет «партии жуликов и воров», разгон Лубянки, изгнание «питерских» из Кремля, и свободное волеизъявление на площадях, «если, конечно, оно не носит ксенофобского, фашизоидного или коммуноидного характера». В этом сценарии чаемой писателями буржуазной революции больше всего трогает даже не игнорирование вопроса собственности, а именно это «если, конечно…». Улыбаться чаще мы начнем, когда наступит свобода слова, но наступит она только для тех, кто думает правильно: не ксенофоб, не националист, не коммунист, не состоял в правящей партии. Интересно, какие меры, чисто теоретически, писатели предложили бы принять против лиц из четырех вышеназванных категорий, если бы они всё равно начали «изъявлять свою волю» публично? И сколько оказалось бы правильно мыслящих, а сколько неправильно мыслящих людей?

Лондон коллинг

Как давний поклонник левацкой группы «Клэш» я не мог проигнорировать такое название. Поводом для написания этой статьи стало то, что некто Роман Супер впервые слетал в Лондон и там у него сложились несколько идеалистические (я бы назвал их «идеологически подготовленными») представления о жизни безработных: если ты не работаешь, тебе бесплатно дают квартиру и деньги, а если работаешь, то всё это сразу отнимают. Безработные, по наблюдениям Романа, весь день торгуют дурью, курят её сами, ссорятся с полицией и слушают рэп и реггей с утра до вечера. Не буду подробно спорить, это чрезвычайно удлинит статью, но у меня об эмигрантских районах Лондона, в одном из которых я некоторое время жил, впечатления совсем другие. Кроме бесполезных и наглых эмигрантов встретился Роману в Лондоне и опальный бизнесмен Чичваркин. «Это генетический мусор. Это ублюдки. Это прирожденные бездельники и уроды. Платить уе..анам за ненападение нельзя. И погромы – тому подтверждение» – объяснил Чичваркин Роману про безработных. Он открывает там свой магазин элитного вина и, помня о погромах, ставит очень дорогую бронированную витрину, которой никакие «уе..аны» не страшны. Кроме бизнеса, Чичваркин не забывает и о гражданском долге – 31ого числа ходит на акции против Путина к российскому посольству. Про сидящих на пособии Роман сделал вывод: «Государство закидывает проблемных парней английскими фунтами, но это всё равно, что лечить пневмонию горячим чаем с малиновым вареньем». И тут сама собой вспоминается статья экономиста Иванова про банки. Конечно, государство не право, закидывая фунтами проблемных парней. Деньги же нужно отдавать банкам, чтобы банки спасли всех нас! Деньгами нужно закидывать тех, у кого они всегда были, а не тех, у кого их никогда не было! Основное настроение статьи – раздражение туриста. Почему они не ишачат? Зачем им столько платят? Ведь человек родился, чтобы максимально эффективно приносить прибыль тем, кто родился для того, чтобы эту прибыль получать. Оправдание любой жизни – быть источником чужой прибыли, и если вдруг ты таковым не являешься, автоматически вызываешь подозрение у автора «Большого города». Этой неприятной удивленностью пропитан весь текст. Если ты не ишачишь на нас или на наших хозяев, зачем ты живешь? – интересуется буржуазный журналист. «Большой город» нужен затем, чтобы модно и актуально сформулировать этот вопрос, пока те, кто в те же дни захватывают Уолл Стрит и штурмуют Лондонскую биржу, не сформулировали встречный: если ты живешь за счет тех, кто на тебя работает, неужели они не смогут без тебя обойтись?