Марксизм: не рекомендовано для обучения

Вопрос не только в идеологии. Итальянский аграрный пролетариат на протяжении нескольких поколений социализировался определенным образом. Поэтому у него и идеология была такая, и сознание, и поведение. Некоторые культурно-символические образцы пролетарского поведения в самой Италии заданы были, кстати, именно сельскими выступлениями, а не городскими. Включая в значительной мере антифашистское сопротивление. Партизанские отряды все же не в городе, а в деревне действовали, большинство их участников были крестьяне. В 1944 году Северная Италия была освобождена от немцев не англо-американскими союзниками, а партизанами, главным образом коммунистами и социалистами. В это Сопротивление вливались люди из города и совершенно органично себя там чувствовали. Не было культурного разрыва между городом и деревней. Уровень образования был выше в городе, но люди, попадая в сельскую среду, чувствовали себя среди своих, ибо разделяли общие нормы социального поведения.

Вопрос о классах несводим к разделению труда, это еще вопрос социализации, культуры. В конечном счете вопрос гегемонии.

Во второй половине XX века вопрос уже стоял не просто о деревне и городе. Возникла пресловутая проблема среднего класса. Инженерные профессии стали массовыми. Произошла пролетаризация инженерного сословия. Появились так называемые «белые воротнички».

В XIX веке конторские служащие, конечно, играют важную роль, ни одно производство без них не может существовать, но они не являются массовой социальной группой, а потому не слишком интересуют как социальное явление теоретиков марксизма. Предполагается, что, поскольку они все-таки являются наемными работниками, они должны тяготеть к рабочему классу и осваивать его культуру. Но самостоятельное значение они как социальный слой имеют минимальное, по крайней мере в теории. Массовая интеллигенция, инженерно-технический пролетариат начинают волновать теоретиков лишь позднее.

Инженерно-технический пролетариат - это еще и огромная масса людей, которые втянуты в систему научных исследований. Научные исследования в XX веке переходят из фазы, когда работают отдельные личности (иногда с небольшими группами учеников) к масштабным, организованным исследованиям. Это своего рода индустриализация науки. Работают крупные коллективы, имеющие разделение труда внутри себя, используя индустриальные технологии, сложное оборудование. Происходит переход науки от ремесленной к мануфактурной фазе организации, частично - к индустриальной.

Маркс предрекал, что наука когда-нибудь станет производительной силой. В СССР эту цитату очень любили критически мыслящие теоретики, подчеркивая, что надо считаться с интеллигенцией. Но мысль Маркса имеет и другую, менее приятную для интеллигенции сторону. Речь идет не только о значении результатов научных исследований, но и о том, как они ведутся. Теперь все меньше зависит от творческой личности и все больше от оборудования, от финансирования, от организации. Разумеется, от личности тоже что-то зависит. Например, советские программисты умудрялись на менее мощных компьютерах получать результаты с той же скоростью, что американцы - на более мощных. Американцы просто полагались на свое «железо», а наши - нет, они его еще на программном уровне усовершенствовали (или в некотором смысле обманывали). Но все равно, есть объективные пределы того, что может сделать творческая личность, - без инвестиций и организации. Это, к сожалению, любой профессионал знает на практике.

Если наука стала производительной силой, то люди, которые в ней работают, являются уже непосредственными производителями. Проблема в том, что по своей ментальности, по образу жизни они сильно отличаются от классических понятий о рабочем классе. Образ рабочего сложился в марксистской традиции прежде всего как образ работника физического труда. Именно с физическим трудом связывается представление о пролетариате.

Тем временем у западного рабочего класса тоже меняется образ жизни, ментальность, культура. Это первым замечает Эдуард Бернштейн. Он совершенно неправильно трактует понятие пролетариата. По его мнению, происходит депролетаризация рабочих, поскольку у рабочих появляется собственность - домики, велосипеды, позднее - автомобили. Маркс, однако, говорил не про это, а про собственность на средства производства и на орудия труда, про доступ к распределению прибавочного продукта. А Бернштейн имеет и виду просто приобретение какого-то движимого и недвижимого имущества, позволяющего рабочему освоить некоторые формы буржуазного быта. Однако ситуация осложняется им, что во второй половине XX века рабочие в США получают определенный доступ и к акционерной собственности.