Марксизм: не рекомендовано для обучения

Поддерживать первоначальный уровень элитарности, теоретического образования уже не удается, потому что слишком много людей. Ленин после 1917 года постоянно жалуется: уровень падает. Не может быть элитарной организации, где состоит 200-300 тысяч человек, не говоря уже о миллионах людей. Качество кадров начинает падать. Старые элитарные кадры начинают формировать под себя массовые кадры. Эти массовые кадры имеют уже совершенно другой уровень политического образования, опыта. Так возникает знаменитое деление на «старых большевиков» (настоящих, соответствующих требованиям ленинской авангардной партии и всех остальных). Авангардная партия именно в силу своих успехов в 1917-1918 годах приходит к саморазрушению. Чем более она успешна, тем больше людей туда вступает.

В «Письме к съезду», своем политическом завещании. Ленин призывает: остановите хоть ненадолго прием новых членов в партию. Дайте подтянуться тем, кто уже вступил, перестаньте размывать революционные кадры новичками Обычно «Письмо к съезду» вспоминают в связи с критикой Сталина и нелицеприятными оценками, которые Ленин дал всем остальным своим товарищам, включая, кстати, и Троцкого. Но главная мысль была совершенно в другом. Все качества этих людей - хорошие и плохие - будут играть роковую роль именно в том случае, если партия переродится. К этому все идет, это надо предотвратить. Между тем после смерти вождя его ученики поступили с точностью до наоборот. Зиновьев и Каменев, которые в тот момент вместе со Сталиным контролировали ситуацию, объявили «ленинский призыв» в партию, резко увеличив число новичков и окончательно поставив крест на первоначальном «авангардном» проекте.

Поскольку механизмы формальной демократии предельно ослаблены, а уровень кадрового отбора резко понижен, начинается манипулирование массами. Карьеризм становится одним из главных стимулов (причем не надо думать, будто это исключает идейные мотивы, - одно с другим не редко сочетается).

Возникает ситуация, когда не нужна старая гвардия как таковая, нужен один представитель идейной традиции, наследник Ленина, который просто в силу этого (и в силу огромного разрыва между своим уровнем и уровнем массы) способен всех строить и вести. Этим вождем становится товарищ Сталин. Хотя на эту роль претендовали и другие, прежде всего Зиновьев. Троцкий, наоборот, то пытался объединить вокруг себя остатки старой гвардии, чтобы вместе защищаться от масс новичков, то, как ни странно, пытался построить новичков, опереться на молодежь, чтобы противопоставить их бюрократическому аппарату. Молодые люди, не прошедшие через школу революционной борьбы, не могли быть для него надежной опорой, а старая гвардия проигрывала просто по численности. Стремление Троцкого как бы противопоставить революционный большевицкий демократизм сталинскому манипулированию наталкивается на противоречия его собственных политических установок. Партия нового типа превращается в бюрократический организм. Система предельно удобна в управлении. Идеология, которая раньше ставилась во главу угла, оказывается полностью подчинена задачам текущей политики. Сначала аппарат строит культ личности Сталина и стирает в лагерную пыль его врагов. Потом тот же аппарат разоблачает культ личности Сталина. В конечном итоге этот же аппарат, полностью осознав свои специфические интересы, пройдя закономерную эволюцию, играет решающую роль в реставрации капитализма.

История партии заканчивается. Можно сказать, что то, что получилось, - прямая противоположность изначальной ленинской концепции.

Альтернативной ленинскому подходу была теория стихийности (спонтанности), выдвинутая Розой Люксембург. Великая революционерка не слишком верит в партию. Она симпатизирует Ленину как политику, однако не разделяет его партийный проект. Она глубоко убеждена, что партия нужна, но ничего хорошего от нее не будет. Это в лучшем случае необходимое зло. Главный вопрос для нее в том, как свести к минимуму это необходимое зло. Роза Люксембург понимает, что нужны парламенты, там будут заседать неправильные люди, которые насквозь пронизаны оппортунизмом. И никуда от этого не денешься. Но надо найти способ показать, чего в самом деле хотят массы. И этот способ - спонтанное рабочее движение. Прежде всего стачечное движение.

Через организацию стачек, забастовочных комитетов рабочие получают возможность стихийно формулировать свои требования, действовать, не оглядываясь на всевозможные бюрократические аппараты и различных вождей, идеологов, начальников. Стихийное действие не просто способ борьбы с буржуазией, но и способ освободиться от рабочей бюрократии, партийного аппарата, политической элиты. Поставить этих людей на место, чтобы они хоть немножко отражали требования масс в своей деятельности.