Мародер. Каратель

Ахмет не ожидал ничего подобного — сердце ка-ак сдавит! До сих пор ему сравнительно легко удавалось смотреть на своих семейников, обрекаемых им на смерть. Но сейчас, похоже, ситуация дошла до медленно соображающего тела. Тело с душой поняли, наконец, что собирается сделать тот, кому они честно служили столько лет. И недвусмысленно дали понять — хозяин, ты в уме?

— И это, Ахмет… проводить-то… Э! Чё с тобой? Мотор? Ты давай, присядь…

Едва сдержав рвущийся наружу вопль совести, Ахмет отверг проводы:

— Ни хера, здесь занимайтесь, дойду.

— Ладно, не сомлевайся, изладим. Впихнем по-стахановски, да, пацаны? Без перекуров? Ладно, иди давай. Долгие проводы — сам знаешь. Короче, послезавтра ждем?

— Да. Всё, давайте. — Резко отвернувшись, махнул рукой жене: — Пора.

Впрягся в телегу, и повез свою семью из-под очередного пресса. Пока шёл по городу, внимание было отвлечено — смотреть по сторонам надо было тщательно: столь ценный кусок по улицам Тридцатки ещё никто никогда не возил. Едва телега скрылась в леске за стрельбищем на окраине, где Ахмет решил подождать часок, чтоб отрубить возможный хвост, со стороны дороги на Вениково послышался низкий гул десятка дизелей. …Ёбтыть, вот оно… На полчаса задержался бы, и пиздец, а? Полчаса!…