Мародёр (СИ)

Размах. Удар. Отступить назад, позволить сломанной породе упасть на землю, поставит кайло, упасть на колени, откинуть мусор из камней, бережно собрать кусочки пыли и еще бережней ссыпать их в куль. Подняться. Взять кайло. Размах. Удар.

Не знаю, сколько времени прошло с тех пор, как я спустился в штольню. Руки словно налились камнем, спина ноет, ноги подкашиваются. От каждого удара меня мотает в сторону. Я устал. Очень сильно устал. Я обернулся и взглянул на горку готовых кулей. Четырнадцать. Всего четырнадцать из двадцати и у меня осталось лишь два камня огня. Так я норму не выполню и если на собственную жизнь мне по большому счету плевать, то старика жаль. Он все равно не жилец, но раз уж я вытащил его из шахты, раз поручился его жизнью перед самим халканом, то я должен это сделать.

Обхватив кайло, я замахнулся и со всей силы ударил по камню. Большой кусок скалы, затрещал, раскололся и упал к мои ногам. Соль посыпалась на землю. Я схватил куль и успел подставить его под тонкую струйку. Пятнадцать. Теперь у меня пятнадцать полных кулей. И все равно этого мало. Чертовски мало. А сил уже нет.

Я оттащил осколки камня, откинул их в проход. Подумал и сев на землю спихнул их в темноту уходящей вниз штольни. Они сорвались вниз и покатились. Вслушиваясь в грохот, производимый ими, я улыбался. Газ. Выдумка. Нет здесь ничего, кроме Соли. А соли здесь много. Точно больше, чем бы мне удалось добыть в основной шахте. Но все равно мало, а время уходит.

Вернувшись к кайлу, я поднял мех, сделал маленький глоток и вновь взял кайло. Ладони обожгло огнем, кайло выскользнуло из рук, звонко ударив о камень. Я поднял ладони к глазам, мозоль. Сплошная кровавая мозоль. И сил больше нет. Привалившись к стене, я взмолился светлым богам, прося дать мне немного силы. Но те, как обычно были глухи, особенно к стенаниям рабов. Быть может, те, кто не носят рабский ошейник и могут до них достучаться, у нас же это не так часто происходит. А тех, у кого получается, обычно производя в надсмотрщики. В надсмотрщики я не хочу. Не гожусь для этой роли. Не смогу стегать плеткой своих собратьев по рабской доле. Все чего я хочу, чтобы старик прожил еще один день. Зачем? Просто потому что я ему должен. Хотя долг этот придумал я себе сам, он у меня ничего не просил.

Мозоли. Проклятые мозоли. Если сегодня я еще смогу работать, то завтра не смогу поднять кайла. Даже меха. Но о том, что будет завтра, буду думать завтра.

Оторвав штанину, разорвал ее пополам, обернул руки получившимися тряпками, обмотал вокруг пальцев, затянул. Улыбнулся получившимся перчаткам, понимая, что надо было сделать так с самого начала, но светлая мысль посетила меня только сейчас и откуда она пришла я не понимал. Как не понимал и то, почему обматываю именно так, а не иначе, но что-то внутри говорило, что я делаю все правильно. Осмотрев руки в обмотке, я поднял кайло.

Удар. Кайло отскакивает от камня, словно и не имеет острой грани. Я ударил снова. И еще раз. И еще. Камень не поддавался. Кайло не оставляло на нем даже крохотной царапины. Что за ерунда. Еще замах. Удар. Камень не поддается. Я развернулся, и врезал кайлом по стене в стороне. Оно легко разбило породу, уйдя едва ли не по самую рукоять. Но Соль не посыпалась. Ни крупинки. С трудом достав кайло, я развернулся к вредному камню, подмигнул ему, замахнулся и вновь ударил. И снова результат был тем же.

— Да какого же проклятого демона тебе надо? — ругнулся я, опустил кайло, и подошел к камню. Приложил к нему руку, холодный. Наверное, слишком холодный. Даже сквозь обмотку на руках чувствуется его холод. Ну, холодом меня не напугать. Я размахнулся и выпустил кайло.

Силы света, Порядок, благословляют тебя за добросовестную работу. Физическая сила возросла. Жизненные силы восстановлены.

Я вздохнул, чувствуя, как по телу прокатывается волна энергии, наполняя мышцы силой, успокаивая дыхание, выравнивая сердцебиение, восстанавливая меня. Сила. Сила возросла. Рабам иного и не положено. У нас есть только Суть Порядка, только сила. Ничего другого, чтобы выбивать из камня пыль нам не нужно. Да я и не знаю, есть ли что-то еще кроме силы. Если и есть, то рабский ошейник не дает его разглядеть. Старик говорил, что есть, но я ему не слишком верю. Да и зачем, я живу здесь, здесь и помру. Я заглянул в Суть Порядка. Двадцать пять! Теперь моя сила двадцать пять единиц! Не знаю много это или мало, но было только шесть. Порядок, спасибо тебе! Девятнадцать единиц плюсом. Девятнадцать! Это значит, что я могу больше носить, сильнее бить. Ну, что камушек, побеседуем?

Он не ответил. Камень огня отбрасывал на него мою тень, и та дрожала на ровной поверхности почти круглого валуна. Но тень не должна дрожать. Камень огня дает ровный свет, это не масляная лампа. Я подошел к камню и вновь положил на него руку. Теплый. Он только что был холодным, а сейчас теплый. И тепло такое приятное, хочется обнять его, прижаться к нему, как к матери.