Мародеры

— Ну, я ж не прямо сейчас на крышу полезу, пока фантомы вокруг…

— Ты на небо посмотри!

От коммуникатора ничего не было видно. Глеб поднырнул под нити и снова оказался у окна. По небу навстречу друг другу ползли два переливающихся сияния. Их цвет менялся так быстро, что глаз не успевал отрапортовать в мозг об одном, как тот уже был совершенно другим. В воздухе отчетливо запахло корицей и палёной шерстью. А еще отчетливее — крупными неприятностями. Запахи в псионике проявлялись на пятом уровне, никак не ниже.

— Сколько же там?

— Семерки обе, — сообщил Петрович, глянув куда-то в сторону.

Глеб вздрогнул. И две пятерки могли рвануть так, что эти новомодные ядерные бомбы рядом не стояли, а уж семерки да если вдруг окажутся разнополярные…

— Ноги в руки и на берег! — откомандовал Петрович. — Там тебя солдаты подберут.

— Уже бегу, — кивнул Глеб. — Только мозг отсюда заберу.

— Успеешь?

— Надеюсь.

Герман, невнятно ворча, уже подключался обратно к кокону.

— Там чистый мозг, — торопливо пояснил Петрович. — Глушить не надо, снимай так… Линию на шпиль отключи!

— Уже отрубил, — проворчал Герман. — Всё равно там всё сгорело. Сканер еще нужен?

— Нет!

— Отрубил. Вскрываю кокон.

Глеб запоздало подумал, что надо было бы задать сканеру последнюю команду уплывать прочь, но было уже поздно. Кожица на коконе потрескалась и с резким скрипом порвалась. На пол хлынула мутно-красная жижа. Большая, размером с голову, сфера покачнулась на своем постаменте, но Глеб успел ее поймать. По перчатке скользнуло щупальце. Мозг втягивал в сферу свою периферию. За окном громыхнул очередной выстрел.

— Что там еще у тебя?! — вскинулся Петрович.

— Мародеры удирают, — через плечо отозвался Глеб.

— Вот! — громко заявил Петрович, и в мерцающем облаке появился его назидательно поднятый палец. — Люди, и те уже сообразили что к чему. Давай, шевелись!

— Как же, убегут они, пока есть что стащить, — проворчал Глеб.

— Пусть тащат.

Это не Петрович сказал. Голос был женский, мягкий и вместе с тем такой холодный, что запросто мог учинить обморожение всего мозга. Это кто-то из высших пожаловал. Глебу даже не потребовалось оборачиваться к терминалу. Образ сам пришел в мозг.

Высшему псионику соответствовал он мало. Те обычно были бледными как поганки. Обладательница холодного голоса, напротив, могла похвастать отличным бронзовым загаром. Черные волосы были собраны в строгую прическу, но пара прядей, словно бунтуя, выбивалась вперед. Голову закрывал шлем. Настолько прозрачный, что он скорее угадывался, чем был виден. Такие обычно боевые псионики носят, когда лично в бой идут.

Военную элиту их сектора Глеб знал неплохо, но эту высшую определенно видел впервые.

— Младшая королева Алиса, — представилась та, заметив его замешательство. — Я отвечаю за этот сектор обороны. Следуй к пакгаузу 117 на берегу. Там тебя подберут.

Вот говорила она чисто в стиле высших. Четко и внятно, но вместе с тем очень быстро. Казалось, само время растягивалось, чтобы высший псионик мог спокойно отдать распоряжения и никуда не опоздать.

— Мозг сгорит, — Глеб старался отвечать максимально кратко; высшие это любили. — Жалко. Он чистый.

В облачке появилась кисть, тонкая и изящная. Она стремительным взмахом отмела все возражения и мгновенно растаяла.

— Уходи немедленно! — велела младшая королева, и ее образ исчез.

Поднимаясь на ноги, Глеб протянул руку за спину. В подставленную ладонь из рюкзачка выехала плотная матерчатая сумка. Паковался Глеб уже на бегу: мозг забросил в сумку, сумку — за плечо, закрепив парой лямок, и вниз по лестнице, прыгая через ступеньки. Дверь на пустырь стояла нараспашку. Глеб машинально захлопнул ее за собой. Та резко скрипнула, и следом громко клацнул замок.

Сверху донесся тяжелый вздох. Глеб обернулся. По стене лениво стекал фантом: фиолетовая простынь метров пять в длину, с двумя головами и тремя руками. Левая и правая руки цеплялись за стену, а средняя — она росла между головами — беспрестанно чесала то в одном затылке, то в другом.

Глеб побежал. Фантом легко отделился от стены и шустро пополз следом, цепляясь руками прямо за воздух. Длинный шлейф изогнулся, принимая облик биотехника.

— Вот зараза, привязался.

— Это хорошо, не догонит, — прорычал Герман.

— Но и не отстанет.

— Да и пёс с ним, — фыркнул Герман. — На берегу ждут солдаты.

Кивнув, Глеб рванул через пустырь, поглядывая под ноги и по сторонам, и, время от времени, через плечо. Фантом плыл следом. Зафиксировавшись на одиночной цели, он всегда двигался с ее скоростью. Глеб мог хоть ползком ползти. Фантом также медленно полз бы за ним. До тех пор, пока в их компанию не втиснулся бы кто-то третий.

Где-то совсем рядом громыхнул выстрел. Впереди, перед старой пристанью, почти целый квартал занимал пакгауз. Тот самый, за номером 117. По крайней мере, именовался он пакгаузом, а на самом деле это был обычный навес. Крыша и две стены: задняя, та, что обращена к комплексу, и левая, за которой и громыхнуло. Глеб обошел заднюю стену справа, и там они с фантомом одновременно наткнулись на одного из мародеров.