Мародеры Гора

Женщины заголосили. Войти в круг, по законам Торвальдсленда, означает признать себя рабыней. Женщина, конечно, может не делать этого добровольно. Тогда ее швырнут туда обнаженной и связанной. Не имело значения, каким способом женщина попадала в круг – добровольно или по принуждению, – выходила она оттуда, по законам Торвальдсленда, рабыней.

Семнадцать девушек, безутешно рыдая, вбежали в круг и сгрудились там.

– Меня зовут Эльгифу, – заявила статная девушка. – Я дочь Гурта, правителя Кассау. За меня заплатят выкуп.

– Это правда! – закричал человек в черном шелке, с шеи которого Раздвоенная Борода сорвал серебряную цепь – символ власти.

– Сто золотых монет, – бросил Раздвоенная Борода, внимательно наблюдая за девушкой.

Она напряглась.

– Да! – закричал Гурт. – Да, я согласен!

– Через пять ночей, – сказал Раздвоенная Борода, – в шхерах Эйнара, возле камня с рунами Торвальдсмарка.

Я слышал об этом камне. Некоторые считают, что он обозначает границу между Торвальдслендом и Югом. Многие жители Торвальдсленда с этим не согласны. По их мнению, Торвальдсленд кончается в том месте, куда они не могут добраться на своих кораблях и которое не в состоянии защитить силой оружия.

– Договорились! – сразу согласился Гурт. – Я принесу золото.

– Подойди к кругу рабыни, – приказал Раздвоенная Борода Эльгифу, – но не входи в него.

Девушка кивнула и быстро подошла к границе круга.

– Стена храма долго не продержится, – сказал Раздвоенной Бороде один из его воинов.

Ивар посмотрел на молодую стройную девушку, белокурые волосы которой теперь были распущены. Она дерзко посмотрела на предводителя северян.

– Мой отец не так богат, – гордо заявила она, – но за меня тоже будет заплачен выкуп.

Раздвоенная Борода взглянул на нее и ухмыльнулся.

– Ты слишком хорошенькая для выкупа, – небрежно бросил он.

Девушка с ужасом уставилась на него. Я услышал, как в толпе заплакали от горя мужчина и женщина.

– Войди в круг, – коротко приказал Ивар Раздвоенная Борода девушке.

Она лишь вздернула голову.

– Нет, я свободная женщина и никогда не стану рабыней. Лучше умереть!

– Очень хорошо, – рассмеялся Раздвоенная Борода. – Преклони колени.

Она удивленно посмотрела на него и опустилась на колени.

– Опусти голову, – добавил Раздвоенная Борода, – и убери волосы с шеи.

Она повиновалась.

Ивар поднял свой огромный топор.

Неожиданно девушка закричала и обхватила руками его колени.

– Смилуйся над рабыней! – заплакала она.

Ивар Раздвоенная Борода рассмеялся, схватил девушку за руку, легко поднял ее и втолкнул в круг.

– Стена вот-вот упадет, – напомнил воин-северянин. Огонь уже добрался до потолка.

– Рабыни, – резко приказал Раздвоенная Борода, – разденьтесь!

Плача, несчастные начали раздеваться. Я увидел, что рыдающая стройная белокурая девушка удивительно красива. Ее ноги, живот и грудь были великолепны. И лицо тоже – красивое, чувственное и умное. Я позавидовал Раздвоенной Бороде.

– Сковать их, – приказал Ивар Раздвоенная Борода.

– Я слышу, как собираются у храма горожане, – сказал один из воинов, охранявший входные двери.

У двух северян через левое плечо к правому бедру – чтобы освободить правую руку – шла цепь, составленная из наручников для рабов, которые были сцеплены один с другим. Они быстро сняли цепь и принялись надевать наручники на тонкие женские запястья. Руки заводились за спину, теперь все женщины окончательно стали рабынями. Такими наручниками пользовались только северяне – на Юге они были более изящными и тонкими, но достаточно надежными и вполне соответствовали своему назначению. Эти наручники состояли из двух колец черного железа шириной в три четверти дюйма и толщиной в четверть дюйма. Кольца соединялись кованной скобой длиной в три дюйма. Некоторые девушки кричали от боли, когда наручники смыкались у них на запястьях.

Когда руки белокурой девушки завели за спину и на ручники защелкнулись, она поморщилась. И хотя они были самыми простыми и ничем не походили на изощренные изделия Юга, высвободиться из них было практически невозможно.

Ивар Раздвоенная Борода взглянул на Эльгифу.

– Ее тоже следует сковать. – Приказ был немедленно исполнен.

Теперь уже занялась крыша, огонь перекинулся на другую стену – туда, где только что стояли женщины.

В храме становилось трудно дышать.

– Свяжите женщин, – сказал Раздвоенная Борода.

Длинной веревкой все девятнадцать женщин были связаны между собой за шеи.

Впереди оказалась Эльгифу, она единственная была свободной и сохранила одежду. Остальные превратились в рабынь.

Засовы отодвинули, но двери пока открывать не стали.

Воины Торвальдсленда попытались поднять добычу. Столько золота не так-то легко унести.

– Нагрузите рабынь! – сердито рявкнул Раздвоенная Борода.

Его воины быстро начали связывать тарелки, кубки и другую утварь в тюки, сделанные из плащей, и вешать их на плечи рабынь. Вскоре все рабыни были нагружены. Некоторые шатались под тяжестью добра, которое взвалили на их хрупкие плечи.

– На Севере, – уверил их Ивар, – ваша ноша будет куда проще – связки хвороста, ведра с водой и навозом.