Маросейка,12: Операция «Зеленый лед»

– Да особо-то и не с чем: Если бы Никита не прикрыл, так лежать мне на брюхе с дыркой в голове… Да Белавин еще вовремя подскочил…

– Ладно, хватит скромничать, – довольно бесцеремонно остановил его Никита. – Давай, Джексон, рассказывай, что там с отделом «зет-2», что за пещера Али-Бабы.

– Идемте, покажу.

К удивлению Никиты, он повел их прямым ходом в кабинет Тарчевского, где они не раз уже искали. Здесь Джексон уверенно подошел к книжному стеллажу, снял с полки какую-то книгу, за которой открылся пульт. Джексон нажал на кнопку, и стеллаж поехал.

– Что, тут и есть отдел «зет»? – недоверчиво спросил Никита. Мы же тут все сантиметры вымеряли!

– Ты потерпи, потерпи, сейчас все увидишь.

По лестнице, оказавшейся за дверью, которую скрывал стеллаж, они спустились на два пролета и увидели Кочкина и Севу, колдующих над компьютером рядом с каким-то загадочным устройством.

– Что тут, Силыч? – задал вопрос Кочкину Никита.

Увидев его, Сева непроизвольно съежился.

– Да вот крестник наш пытается открыть дверь.

– Компьютером? А если «физиков» позвать?

– Ты же слышал, что Рудин говорил Рихтеру об устройстве. Если дверь долбить, там срабатывает какая-то фигня и все начинает разрушаться, какая-то химическая реакция, что ли…

– Да глупости это все! Рихтер же сказал, что все это Борины сказки, – возмутился Никита,

– А ты не забыл, что Рудин добыл эту информацию при помощи «сыворотки правды»? – вмешался Русанов.

– Ага, и Сева тоже подтверждает, – подал голос Кочкин. – Он самолично программировал дверное устройство несколько лет назад. Я и в архиве про это читал – в приложении к плану. Короче, дверь может открыться только при помощи электронного устройства, которое на данный момент запрограммировано на голос Тарчевского.

– И где же нам теперь взять голос Тарчевского?! – издевательски поинтересовался Никита. – Может, пойти из могилки его выкопать?!

– Помолчи, Никита, пожалуйста, а? – Обычно спокойный и мирный Кочкин был сейчас суров и непреклонен. – Ты же мешаешь Севе сосредоточиться!

Никита хотел было сказать, что он думает про этого самого Севу, вообще сказать что-нибудь резкое, но сдержался.

– И давно вы тут сидите? – спросил вместо него Русанов.

– Как вы уехали, так и сидим.

– Ну и что вы делаете конкретно?

– Сева пытается написать программу, отменяющую предыдущую программу. Но сначала надо восстановить ту. Все же было уничтожено.

– Надежда есть?

– Умирает последней, – бойко ответил Кочкин.

– Орел, – решился Русанов. – Я полагаю, ты должен пообещать Севе неприкосновенность – в том случае, если он откроет дверь.

– А куда я финансовые документы с его подписями дену?! – заорал Никита. Не выдержал-таки, сорвался.

Руки у Севы задрожали.

– Никита, я тебя прошу: пообещай ему все, что нужно, и иди отсюда, – сказал Кочкин.

– Это правильно, – поддержал его Русанов.

– Я не понял, кто у нас руководит отделением? – набычился Никита.

– Ты, конечно, руководишь, – ответил Кочкин. – Но бывают моменты, когда надо прислушиваться к мнению других людей. Не видишь, у человека руки дрожат. Ты же знаешь, как ее надо открыть, эту дверь. Если все сорвется – это будет на твоей совести.

– Ладно, Сева, – сказал Никита и положил руку на плечо «черному» бухгалтеру «Самоцветов». – Я при всех тебе обещаю: сделаю все, что смогу.

– Вы ведь обещали поначалу наверняка…

– Все, я сказал! Вытащишь огранщиков, имеешь шанс. Не вытащишь – не имеешь.

Игорь, чувствуя, как его подташнивает от голода, еще раз прислушался к тому, что происходит за дверью. Шум был слабый (двери и стены в подземелье были очень мощные), но он точно был. И час назад был. Значит, нужно готовиться ко всему. Кто-то упорно пытается открыть дверь. Открыть пока не могут, но раз не уходят так долго – откроют. Один раз он вот так же слышал какие-то звуки за дверью несколько дней назад, но тогда они быстро прекратились. На этот раз ребята за дверью оказались настойчивые.

Уже два дня Игорь, Марина и Славик не занимались изумрудами, а готовились к встрече «гостей». Игорь сразу настроил их на то, что сюда могут прийти плохие ребята и шлепнуть их, чтобы избавиться от ненужных свидетелей. Конечно, «дети» могли испугаться и впасть в панику. Но, слава богу, он все рассчитал правильно – «детки» были настроены решительно.

Вообще-то Игорь сам не очень верил в то, чем пугал ребят. Он намеренно подбросил им байку о внешнем враге, чтобы отдалить момент отчаяния, который непременно возникает, когда ребята до конца осознают, что выхода нет, что никто за ними не придет, что они умрут долгой и мучительной смертью от голода. Подбросил байку, чтобы они не стали опять, как сумасшедшие, бросаться на мрачные стены и кричать. Ему и самому другой раз ужасно хотелось это сделать – уж он-то знал, что легенда о враге, который вот-вот придет, является лишь придуманной им легендой…

И вот этот шум за дверью. Значит, конец близок. Тот или иной – но конец. Сказать «детям» или нет? А ну как скажет, а дверь не откроется… Тогда отчаяние придет сразу же. Нет, лучше молчать. А если она откроется, а «дети» не будут готовы?